Министерство наивысшего счастья

Саддам и Анджум показали Тило приготовленную для нее комнату на первом этаже. Она будет жить там вместе со своей семьей — Товарищем Лаали, мисс Джебин и могилой Ахлам Баджи. Стреноженная кобыла Пайяль стояла возле окна. Комната была украшена серпантином и воздушными шариками. Не вполне понимая, как обставить комнату для женщины, настоящей женщины из Дунии — и не просто из Дунии, а из Южного Дели — они в конце концов решили поставить в комнате подержанный туалетный столик с большим зеркалом, чтобы помещение походило на парикмахерский салон. Для той же цели в комнату привезли металлическую тележку с лаком для ногтей и помадой «Лакме» всех цветов, расческой, щеткой для волос, бигуди, феном и бутылкой шампуня. А Ниммо Горакхпури захватила из дома журналы о моде, которые она собирала всю жизнь, и сложила их высокими стопками на широком журнальном столике. Рядом с большой кроватью была поставлена детская кроватка. На подушке горделиво восседал плюшевый медведь. (Спорный вопрос о том, где будет на самом деле спать мисс Джебин Вторая и кого она будет называть мамой — не «бади-мамой» и не «чхоти-мамой», а просто мамой, — возникнет позже, но решится он мирно и благополучно, потому что Тило согласится со всеми предложениями Анджум.) Анджум церемонно представила Тило Ахлам Баджи, словно та была еще жива. Она не замедлила рассказать о своих свершениях и достижениях, перечислив имена шахджаханабадских знаменитостей, которых она, Анджум, вывела в люди: Акбара Миана, булочника, пекущего лучший ширмал в Старом городе, Джаббара Бхая, портного, Сабиха Алви, чья дочь открыла в их доме мастерскую по пошиву бенаресских сари. Анджум говорила так, словно это был знакомый Тило мир: мир, который все должны были знать, и, более того, единственный мир, который стоило знать.

Впервые в жизни Тило вдруг ощутила, что теперь у нее будет место, где она сможет комфортно расположить свое тело со всеми его потрохами.

Первый отель, виденный ею еще в детстве, в маленьком городке, где она росла, назывался «Анджали». На рекламных щитах новое впечатляющее строение расхваливали так: «Приезжайте в „Анджали“, и вы останетесь здесь до Конца Своих Дней». Шутка получилась, конечно, непреднамеренно, но ребенком Тило всегда воображала, что отель «Анджали» набит трупами ничего не подозревавших постояльцев, убитых во сне и оставшихся в отеле до конца своих (мертвых) дней. Глядя на постоялый двор «Джаннат», Тило подумала, что тот рекламный слоган не только был бы здесь уместным, но и действовал бы успокаивающе. Инстинкт подсказывал, что, возможно, здесь она обретет дом до Конца Своих Дней.

Пиршество началось, как только взошло солнце. Анджум весь предыдущий день провела в магазинах (мясо, игрушки и мебель), а потом всю ночь готовила.

В меню значились:

Баранья корма

Бирьяни из баранины

Карри из бараньих мозгов

Роган-Джош по-кашмирски

Жареная печень

Шами-кебаб

Нан

Тандури Роти

Ширмал

Фирни

Арбуз с черной солью

Наркоманы и бездомные с окраины кладбища уже подтягивались, чтобы принять участие в пиршестве и веселье. Пайяль принюхивалась к выделенной ей основательной порции пхирни. Явился с небольшим опозданием доктор Азад Бхартия, но его встретили громом аплодисментов, ибо он и никто другой организовал побег и обретение дома дорогой гостьей. Голодовка доктора Бхартии продолжалась уже одиннадцать лет, три месяца и двадцать пять дней. Он не стал ничего есть, если не считать противоглистных таблеток и стакана воды.

Несколько кебабов и бирьяни были отставлены в сторону на случай появления муниципальных чиновников, которых ждали позже.

— Эти ребята очень похожи на хиджр, — сказала Анджум и ласково засмеялась. — Стоит им учуять, что где-то праздник, как они уже тут как тут.

Биру и Товарищ Лаали от души наслаждались костями и требухой. Зайнаб забрала щенков, сунула их в место, недоступное для Биру, и все время увлеченно играла с ними, не забывая отчаянно строить глазки Саддаму Хусейну.

Мисс Джебин Вторая переходила из рук в руки, ее обнимали, целовали и перекармливали. Так она вступила в новую жизнь в таком же месте — и все же совершенно непохожем не то, — в каком больше восемнадцати лет назад закончилась земная жизнь ее предшественницы, мисс Джебин Первой.

На кладбище.

На еще одном кладбище, просто чуть севернее того, другого.

9. Безвременная кончина мисс Джебин Первой

Они не могли поверить мне именно потому, что знали, что я говорил правду.

Джеймс Болдуин