Миньон, просто миньон…

– Это вообще не принцесса, – проворчал Ворчун, с отвращением глядя на спокойное лицо Гэбриела ван Харта сквозь слюдяную крышку остовы.

– Точно, – чихнул Чих. – Но, надеюсь, его волосы не отличаются от принцессиных. Слышишь, граф, ты обещала, что острижешь его, прежде чем отпустить!

Я кивнула, прижала ладонь к груди:

– Обрею налысо, – и протяжно икнула.

– Вина графу больше не наливать, – велел Папаша. – И спрячьте наши запасы понадежнее, а то знаю я эту проныру.

– Не очень-то и хотелось, – обиделась я. – Сами напоили, а теперь еще и упрекают!

– Кто же знал, что тебя с одного глотка так развезет?

– Так у вас вино, наверное, особой сверхчеловеческой крепости!

– Обычное!

– А на вкус как напиток богов, – я улыбнулась.

– У кого-то хорошее настроение, – сообщил всем Болтун с ближайшего камня, покачивая стебельками. – Уто-то у нас и на комплименты щедр, и на улыбки.

Я снова улыбнулась. Мне было хорошо. Папаша, или Брок, если называть его настоящим именем, заверил меня, что Гэбриел будет в полном порядке.

– На рассвете можешь открыть крышку, пусть подышит, – поучал он, проводя кончиками пальцев по слюдяным узорам.

Я закивала, потом уселась на землю, прислонившись спиной к остове.

– Без нас на хозяйстве остаешься, граф, – продолжал Папаша.

– А вы куда?

Он многозначительно ткнул указательным пальцем вверх:

– Туда! Вышним, вишь, любопытно про приключения некоей девы послушать. А так как самой деве в чертоги Спящего еще рановато, нас зовут с бубенцами.

Брок протянул раскрытую ладонь, на которую крошечной белкой-летягой спланировал Болтун:

– Попрошу новое воплощение!

– Посмотрим, – неопределенно ответил Папаша. – Ну давай, граф, не скучай особо.

Я вяло махала руками, прощаясь, потом свернулась калачиком и задремала прямо на камнях небольшого островка в изножье остовы. Добрый Тихоня оставил мне принесенное из дома одеяло, в него-то я и завернулась. Без Болтуна было непривычно одиноко.

На закате я проснулась от резкой боли в животе.

Святые бубенчики! Темное полнолуние напоминало о своем приближении. Я сняла пояс, а затем и камзол, потому что женские мои формы явно превосходили в размерах прелести моей леди Авроры, чей пажеский маскарадный костюм я носила. Треугольный вырез сорочки открывал не только ложбинку в положенном месте, но и подвеску ван Хартов, которую я не удосужилась вернуть леди Дидиан ван Сол.

«Какая же я неудачница! – подумала с грустью. – Ничего из того, чем я грезила, отправившись в столицу, не сбылось. Хотя нет, я не права… Все сбылось! Я хотела стать миньоном? Я стала им! Мечтала о братской дружбе? Получила. Об интригах? И этого было сполна. Но вот доставило ли мне это удовольствие? Нет! Абсолютно точно – нет. Вместо невыразимого счастья я испытала стыд и горечь разочарования. Может, таково свойство любой сбывшейся мечты? Может быть, смысл не в цели, а в пути, по которому мы к ней движемся? А может, такова моя личная особенность? Что там говорил Болтун? Хаос? Лишь одно мое присутствие смешивает любые карты!»

Я посмотрела сквозь прозрачную крышку на ван Харта, его волосы лежали на плечах и груди. Кинжал, вытащенный из него Папашей, отправился на кузню, воплощаться во что-то другое. Мудрый цверг сообщил мне, что злоба и месть, которой пропитался его металл, тоже будет пущена в дело.

Месть и злоба…

Болтун, оказывается, смог воссоздать почти всю картину покушения по обрывкам подслушанных в замке разговоров. Креспен был капитаном личной стражи канцлера ван Хорна, он был с господином очень долго и питал к нему самые верноподданнические чувства, граничащие с обожанием и обожествлением. А еще он ненавидел Гэбриела, тогда еще ван Хорна, считая того недостойным такого родителя.

Я и сама вспомнила угрюмого капитана, видела его в столице не раз и не два. Думаю, что когда Гэбриел обыграл своего папашу, ненависть Креспена только усилилась. Мышь победила гору.

Вот только почему капитан решил убить Гэбриела именно сейчас? И откуда он появился? Я помнила, что канцлер ван Хорн явился в замок всего с несколькими стражниками. Этого я скорее всего никогда не узнаю.

Я посмотрела на меченого красавчика. Хотя… просто на красавчика, если позволите. Цвергова остова стерла шрам с его щеки, будто его там никогда и не было. Без своей отметки Гэбриел ван Харт выглядел гораздо моложе. «Зато теперь дамы не будут покупаться на твою загадочность! – подумала я с мстительным удовлетворением. – А еще я обрею тебя налысо, чтоб наверняка ни одна вертихвостка…»

Широко зевнув, я опять завернулась в одеяло, опустила руку в озерную воду. Проточная вода в темное полнолуние являлась одним из условий фейского волшебства. Вопрос, можно ли считать воду цвергова озера проточной, меня волновал мало.

– Ты? – Меня дернули за ладонь, сжав запястье.

– Я! – Видно было чуть меньше, чем ничего, перед глазами разливалась густая чернильная темнота. – Отпусти!

– Ты мне не тыкай!

– Не буду, – согласилась я, прикусив язык, потому что голос узнала. – Темнейшая леди?

– Ты так уверена, что я не Алистер?