Миньон, просто миньон…

– За ближайшей дверью. Этот интриган, – опять передразнивание, – о тебе и тут позаботился.

Я спустила на пол ноги, проверяя их подвижность.

– Что ж, посмотрим, что там за вода.

Купальня, отделанная белым в розоватых прожилках мрамором; из стены бодро журчит ручей, наполняя ее.

Я вернулась в спальню.

– Ты сможешь открыть дверь?

– Дверь? Планируешь побег?

– Я никому не позволю собой управлять! Хочу видеть свою королеву и своих друзей.

– Королева в замке, она совсем слаба, и леди Сорента хлопочет у ее одра.

– Отопри замок!

– Лорд Уолес беседует с управляющим, – продолжал Болтун, проигнорировав мои слова. – Лорд Доре флиртует с какой-то мне незнакомой леди… Подожди – это фея! Замок полон фей!

Я распахнула створки окна и, сев на подоконник, свесила ноги наружу.

– Высоко! – заметил артефакт.

– Вижу.

– Твой «этот интриган» наложил здесь заклятие. Прыгай!

Я, прежде чем подумать, оттолкнулась от подоконника.

– Видишь? Ты даже покалечиться не сможешь.

Я болтала ногами в воздухе, зависнув в туазе от окна.

– Какой чудесный вид! – раздалось снизу. – Не хотел бы расстраивать любезного лорда, но штаны фонариками вышли из моды два года назад.

Я изобразила батман:

– О, милорд, видимо, до вашей провинции новейшие веяния не добрались. Мода сделала круг, вернувшись к истокам.

– Как и ты, Цветочек Шерези…

Раздался хлопок, я спланировала во двор подбитой птицей. Черные глаза Мармадюка смеялись.

– Рад видеть вас в добром здравии, милорд! – поклонилась я по-мужски.

– А уж я как рад! – Лорд-шут сграбастал меня в объятия и затормошил: – Почечуйник! Заставила же ты нас менжеваться.

– Еще один колдун? – недовольно начал Болтун.

– А это у нас что такое? – Мармадюк запустил руку мне в волосы и вытащил из них извивающийся артефакт. – Тонкая работа.

– Это мои бубенчики, – сообщила я. – Мне их сделали подгорные цверги.

– Шрам этот тебе тоже они изваяли?

– Бастинда! Пусть он меня отпустит! Скажи ему! Мне больно!

– Сам скажи!

– А почему ты носишь бубенчики на голове? – Мармадюк надел мне на макушку превратившийся в венец артефакт.

– Потому что.

– Хороший ответ.

– А почему вы колдун?

– Потому что… – Лорд-шут запнулся, потом подмигнул: – Твои бубенчики тебе об этом не назвенели?

Я кивнула и скривилась, неудержимо захотелось разреветься от жалости.

– Ну-ну, милая… – Мармадюк привлек меня к себе, обнял, погладил затылок. – Это вовсе не грустно, а, наоборот, здорово.

Я всхлипнула:

– История про любовь и верность?

– Две истории, милая. Одна – о верности, другая – о любви, и обе они заканчиваются счастливым финалом.

– Но вы не встретили свою Мармадель!

Лорд-шут взял мое лицо в ладони и внимательно всмотрелся в глаза:

– Ты ведь не жалеешь, что ты – не она?

– А вы?

Он хитро улыбнулся:

– Я счастлив тем, что ты встретилась мне, милая. Знаешь, у каждого человека есть слабости, у самых сильных она лишь одна. Болевая точка, то, на чем можно сыграть. Ты оказалась той самой единственной брешью в броне Гэбриела ван Харта. Ах как мы с Авророй боялись этого юноши! И она, и я знали, что когда он войдет в силу…

– И что же? – Я отстранилась и вытерла рукавом влажные щеки. – Вы заставили его чем-то пожертвовать?

– Короной, милая.

– Поясните, милорд.

– Ради твоего спасения он вошел в круг жрецов Спящего.

– Ах, так вы, милорд, тот самый «второй» из двух существующих?

– Именно! Правда, тогда, два года назад, я мог гораздо меньше, чем сейчас. – Мармадюк прикоснулся к моей щеке, затем показал серебристую бабочку, оказавшуюся на кончике указательного пальца. – Но смог ввести в круг юного Гэбриела в обмен на клятву.

Лорд-шут подул на бабочку, та затрепетала крылышками, взлетела, поднимаясь к небесам.

– Ради тебя Гэбриел ван Харт лорд Дювали отказался от трона.

– Какое благородство.

– Или слабость, – Мармадюк пожал плечами. – Я дарю тебе оружие, дитя. Ты сможешь стать проклятием этого мужчины.

– Это отвратительно!

Лорд-шут шагнул ко мне:

– Власть отвратительна, Цветочек! Учти, что тебя будет пытаться использовать каждый, кто пожелает управлять ван Хартом. А ты ведь натура страстная, увлекающаяся…

– Я не позволю никому управлять ни собою, ни им! – Я почти шипела, приблизив свое лицо к лицу Мармадюка. – Если ваша власть так отвратительна, я стану единственным якорем для своего мужчины! А вы, милорд… Мне вас жаль! Надеюсь, где-то там, на небесах, тот, кто пишет вашу судьбу… – Я сглотнула, мне показалось, что говорю эти слова не я, а кто-то гораздо более взрослый и мудрый. – Надеюсь, вы достигнете своих колдовских высот, но не получите ожидаемого от них удовольствия, и много-много лет спустя судьба подарит вам встречу с вашей Мармадель. И, святые бубенчики, я уверена, что эта маленькая бестия заставит вас любить ее по-настоящему! И вы, мой лорд, будете страдать!

Я развернулась на каблуках.

– Не хочешь сказать спасибо за то, что я избавил тебя от шрама? – в спину мне сказал Мармадюк.

Я не ответила.

– Она хочет, сиятельный лорд, – прокричал Болтун. – И благодарит! Если бы не вы…

– Заканчивай лебезить, – велела я, когда свернула за угол. – Ты сбиваешь благородный пафос сцены.

– Куда мы идем?