Минус четыре по Цельсию (СИ)

Я задумываюсь, и понимаю, что, наверное, Лиза права. Все мы, спортсмены, артисты – те, кто в силу своей профессии находится на виду у болельщиков и зрителей, вольно или невольно провоцируем интерес к своим персонам, не только узконаправленный – как катает, как прыгает, как играет или поет – но и в целом, как к личностям. Не случайно же интернет просто пухнет всякими сплетнями, инсайдами, домыслами и сливами о личной жизни того или иного известного человека, от том, чем он или она увлекается, с кем гуляет, чем занимается в свободное от основной деятельности время. И это естественно, уже с нашей стороны, когда такой, направленный на тебя интерес имеет позитивный вектор, что это нам нравится. Ну, смешно было бы, будь оно по-другому. Мне тоже приятно, когда меня просят оставлять автографы на моих качественных и профессиональных фотографиях, на которых я сам себе нравлюсь. Да взять хотя бы ту давнюю мою фотосессию для «ВОГ», которая мне по сей день вспоминается…

- О чем задумался, Валетик? – Лиза возвращает меня к реальности, легонько толкая плечом в плечо.

- Да вот, - говорю, - тоже вспомнил, как когда-то целый день убил на кривляния перед фотографом…

Лиза кивает и улыбается.

- Помню-помню… Мы тогда все на тебя засматривались… Все девчонки.

- Подглядывали? – ехидно скалюсь я. – Слюни пускали?

- Кто как, - она пожимает плечами. – Я – точно нет.

Лиза поджимает губы и лукаво смотрит на меня.

- Что? – удивляюсь я.

- Ты только не обижайся… - она теребит застежку на молнии. – Но я, наверное, одна из немногих наших… Короче… Никогда ты мне, Сережка, не был интересен с точки зрения секса. Ну вот вообще… Прости…

- Да ладно, - усмехаюсь я. – На что тут обижаться.

- Может быть, - Лиза задумчиво морщит лоб, - потому что ты младше, а я люблю чтобы мужчина был взрослый… Может потому что не качок, во всем такой изящный… Брутальности в тебе нет… Хотя, в целом, - она делает жест рукой, как бы описывая меня всего с головы до ног, - и умный, и чувство юмора откуда надо, и красавчик… Гриву свою особенно когда отпустил… Обожаю, когда у мужчины длинные волосы…

- Но все же?.. - подсказываю ей.

- Не-а, - она качает головой и виновато улыбается. – Ни разу. Даже фантазий нет.

- Ну и ладно, - вздыхаю я. – Тогда я не скажу тебе, что ты мне всегда нравилась. И я всегда засматривался на твои сиськи и попку… Я это сказал? – валяю дурака. – Это был не я…

Лиза смеется и, обхватив меня руками за плечи, мимолетно чмокает в щеку.

- Это максимум, Ланской. На большее даже не рассчитывай.

- Я рассчитываю на матч-реванш, - веско заявляю я, кивая на площадку. – Надо же мне куда-то невостребованную сексуальную энергию девать.

Лиза смотрит на меня с улыбкой и качает головой.

- Сережка-Сережка…

- Чего?

- Дурачок ты, - она ласково треплет меня по загривку. – Закрылся шорами, уперся в одну только Анечку свою, и не видишь, что вокруг происходит…

- А что вокруг происходит? – напрягаюсь я.

Она внимательно смотрит мне прямо в глаза, после чего, отвернувшись, поднимается и торопливо застегивает куртку.

- Ладно… Пора мне. Заболталась с тобой…

- Лиза…

- Все, Сережка, мне некогда, - быстро говорит она. - Нужно еще у кучи врачей подписаться… Пока, увидимся…

Она поворачивается с явным намерением уйти, но я уже рядом и крепко держу ее за плечи.

- Елизавета…

Осторожно, но настойчиво разворачиваю ее к себе лицом.

Она смотрит куда-то мимо меня с выражением нескрываемой досады и тоски. Ее голос тихи й и безэмоциональный, совсем не тот, задорный и веселый, что лился здесь еще минуту назад.

- Не требуй от меня ответов на вопросы, которые ты сам не в состоянии задать, - произносит она.

Я снова ощущаю себя разменной картой, которой кто-то отчаянно пытается сыграть в темную.

- Да что же это такое, в конце-то концов? – взрываюсь я. - Со всех сторон намеки, недомолвки, какие-то подозрения, интриги. Что вы все такого знаете, о чем не догадываюсь я?

Лиза смотрит на меня спокойным, изучающим взглядом.

- Что мы знаем, спрашиваешь? – говорит она. – Ну что ж… Мы знаем, что, когда упал Миша и сломал ногу, ваш Андрей Герман аккуратненько просочился в сборную страны, и сделал первый шаг к своей золотой медали в Корее. Мы знаем, что в Стокгольме Женя Семенов сорвал свой трижды насквозь стабильный тройной аксель, ты тогда еще стал чемпионом Европы… А помнишь, кто оказался в результате на втором месте? Что мы еще знаем? Знаем, что Валя Камиль-Татищева неожиданно разучилась кататься на коньках, выйдя на произвольную программу на олимпиаде, когда до победы ей оставалось всего-то спокойно и безошибочно проехать до финала. Знаем, что абсолютно зачетный, олимпийский прокат Таньки Шаховой почему-то не дотянул до первого места пары баллов, и чемпионкой стала Аня, проигравшая короткую Вале, а произвольную Тане… Мне продолжать?

На меня начинает накатывать злость.

- Продолжай, продолжай, - киваю я. – Вспомни, к примеру, Париж, где я так легко и непринужденно прилег отдохнуть на лед, что аж по сей день не могу нормально восстановиться. Почему ты об этом не вспоминаешь?