Минус четыре по Цельсию (СИ)

- Сегодня снова к тебе греться приду, - нахально ставит нас перед фактом малая, как бы даже не сомневаясь, что следующую ночь я снова буду спать в их номере.

- Валька, - хмурится на нее Аня, - не наглей.

- Или к тебе… - балеринка смотрит на нее чистым, незамутненным взглядом детской непосредственности. – Хочешь? Как в тот раз…

Все-таки актриса из Анечки не очень. Или это я ее уже так хорошо знаю?.. Как бы там ни было, когда эти две заразы синхронно упираются в меня своими невинными глазками, мне хватает едва заметной дрожи в уголках ее губ, чтобы понять цену этому спектаклю.

- Ведьмы… - произношу я ласково.

Анечка смеется, откинув голову, а Валька смотрит на меня своим сводящим с ума взглядом.

- Нет, - она поводит пальчиком из стороны в сторону. – Скажи то, что первое подумал…

- Допросишься, Валечка, - хихикает Аня. – Он же скажет…

- Хочу… - не сводит с меня глаз Валька, медленно опуская ладошку себе между ног. – Скажи…

Меня не приходится просить трижды.

- Сучки драные… Стервы бесстыжие…

Валька на мгновение закрывает глаза, замирает на вздохе и тут же с хохотом валится на свою кровать.

- Если бы парни только знали, - весело говорит она, - что завести меня можно не комплиментами и подарками, а просто вот такими вот словечками… - Она зыркает на меня из-под полуопущенных век. - Там еще есть, как минимум два слова… Но ты мне их не говори, потому что придется тебе меня ублажать прямо здесь и сейчас, а Анечка мне этого не простит…

Я не то чтобы удивлен… Скорее, мне просто интересно, как это я так проглядел, упустил тот момент, когда скромная и тихая Валечка стала такой раскованной и страстной.

- Не узнаю тебя, Валька, - говорю ей. – Где та невинная девочка, которую я знал столько лет?..

Они переглядываются с Аней, и Валя едва заметно кивает.

- А ведь мы с Танькой тебе еще в Корее говорили, что она, - Аня кивает на балеринку, - ой как не проста… А ты не верил… Убеждал нас, что она еще ребенок…

Валька удивленно вскидывает брови.

- Что, правда? Так и говорил?

- Было, Серенький? – вместо ответа спрашивает Аня.

Растерянно киваю головой. Валька улыбается и, вытянув руку, касается моего плеча и груди.

- Мне хотелось тебе нравиться именно такой, - произносит она. – Еще тогда, когда ты помог мне вернуться к Вахавне… Мне казалось… Что… Только не обижайся… Что Таньку ты бросишь сам, а Анечке ты надоешь. И милая, восторженная девочка будет как раз очень кстати, чтобы тебя утешить… Хотя, честно скажу… Тогда в Париже сдержаться и не переиграть мне было довольно сложно…

Я невольно вспоминаю то, что было в Париже… При чем, не только наш с Валей мимолетный флирт. Но и все остальное…

- Коварный план, - усмехаюсь я. – Но что-то пошло не так.

Валя пожимает плечами.

- Лав из… - произносит она. – Я год смотрела, как вы друг друга обожаете. Ругаетесь, разбегаетесь, отношения выясняете… И все равно… обожаете. В какой-то момент попробовала влезть, но вместо того, чтобы в меня влюбиться, ты начал шарахаться из стороны в сторону, чувство вины у тебя развилось… Еще и олимпиада эта проклятая… Ну я и решила, зачем тебя мучить… Попросила маму тебя на путь истинный наставить, чтобы самой из образа не выходить… Ты бы себя видел тогда, когда она ночью возле нашего дома тебя обрабатывала…

- А ты подглядывала, - качаю головой я.

- Конечно. И подслушивала. И весь вечер гадала, решишься ты или нет. Но… Молодец, джентльмен. Слово сдержал…

Смотрю на Анечку, которая молча, с улыбкой слушает наш разговор.

- Ты все это знала? – спрашиваю у нее.

- Да, - кивает она. – Когда… ты меня бросил… И когда ушла Танька… Мы с Валей остались друг у друга одни. И начали… разговаривать…

- И оказалось, что поговорить есть о чем, - вставляет Валя. – Верно?

- Да, - улыбается Аня. – И поговорить, и поплакать… и поцеловаться…

Валя смотрит на меня неожиданно злым и холодным взглядом.

- Я полгода ее в чувство приводила, - веско говорит она. - И возненавидела тебя сильнее, чем до этого любила… Я вообще не знаю, Анька, как ты его простила?..

Аня смотрит на меня и беспомощно разводит руками.

- Лав из…

- Ну вот, - Валька смягчается. – Я же говорю, обожаете… Ты, конечно, Ланской, обещал меня любить, ну да ладно, что было, то прошло… Зато… - ее взгляд снова зажигается огнем, - классно я тебя потроллила с этим вот «смотри на меня как тогда». Мне так нравилось…

Она с довольным видом потирает ладошки.

Анечка смотрит на нас с улыбкой, явно не в первый раз слыша эту историю.

- И ведь смотрел же, - Валька тычет в меня пальчиком. – И как смотрел… Я думала массажную лежанку взглядом пожжет. Уже готова была для него из трусиков выпрыгнуть и сверху сесть… Хорошо, что вовремя заметила, что нас фотографируют…

Я подпрыгиваю на месте как ужаленный.

- Что?.. Что ты сказала?

Валя непонимающе смотрит на меня.

- Ты чего дергаешься?

- Подожди, - говорю, - ты сказала, что увидела, как нас с тобой фотографировали? Там, в Париже? В массажном кабинете?

Краем глаза вижу, что Аня тоже поняла, о чем речь и вся аж подобралась.

- Ну… э-э-э… Я не рассказывала разве? – хмурится Валя.

Я стараюсь сохранять спокойствие.

- Валюш, а расскажи сейчас…