Минус четыре по Цельсию (СИ)

Разгон. Разворот на ход назад. Лечу по дуге, под углом к поверхности, на внутреннем левом ребре. Выбрасываю назад правую ногу и что есть силы толкаюсь правым зубцом и левой ногой одновременно. Выбрасываю руки вверх, словно подтягивая себя повыше. Огромная скорость, на которой я ехал, закручивает мое тело, словно винт. На мгновение теряю связь с реальностью, но в следующий миг со скрежетом и в облаке ледяной пыли приземляюсь на правое лезвие, выкатываясь назад из прыжка, вытянув левую ногу и разведя руки.

Ожидаемые овации зала. И не могу скрыть торжествующую улыбку. Потому что явственно представляю себе обалдевшие, вытянувшиеся физиономии у всех, кто выступал здесь до меня. Потому что из них только Мишка сподобился на четверной прыжок, и то на тулуп, да и тот с недокрутом. А у меня – флип. Чистенький, четверной. И гои я рассчитываю получить за него максимальные. Потому что тоже, потом и кровью, денно и нощно вбивал этот флип в лед, пока не приземлил таки раз и навсегда.

Разбавляю программу дорожкой шагов. Начинаю с одного края льда и планомерно, через центр, двигаюсь к противоположному. Крюк на правой, выкрюк на левой, троечки, скобочки… Чоктао, моухоки, твизлы… Все, как мы с Артуром планомерно учили, повторяли и допиливали до совершенства, до автоматизма, до «ночью встал, сделал, не просыпаясь и пошел спать дальше». Не самая, на мой взгляд, интересная часть программы. Но она обязательная. И за нее дают драгоценные баллы. А еще, оттанцовывая последовательность, я немного отдыхаю перед заключительным третьим приготовленным нами сюрпризом. Хотя… Сюрприз такой себе. Ничего особенного.

Привычно, с подсечек назад и влево, разгоняюсь и еду на правой ноге. Привычно разворачиваюсь в выпаде вперед и переношу вес на согнутую левую ногу. Резко вверх, руки прижаты к груди, и правую ногу вперед, чтобы скорость ушла во вращение. Вся жизнь за доли секунды перед глазами… Уверенно приземляюсь на правую ногу ходом назад… И красивый выезд.

Вот он. Любимый мой до боли во всем теле тройной аксель. Никуда от меня не денешься теперь.

Знаю, что времени у меня в запасе не так уж много, поэтому без затяжки и лишних бантиков запрыгиваю во вращение – заклон, волчок, комбинация со сменой ноги – все должно быть без помарок и докручено, чтобы не скатиться на первый уровень. На закуску либела, которую мы официально называем «летящим верблюдом» и плавный выход на последних тактах арии Калафа. Руки над головой. Оборот. Прогиб.

Вот и все!..

Миг тишины.

И трибуны взрываются в беснующемся в экстазе.

У меня болит спина, ноги, руки… Даже волосы. Я с трудом дышу, потому что ребра предательски врезаются в легкие, вызывая нестерпимые спазмы.

Но при этом я держу лицо.

Улыбаюсь. Радостно, но сдержанно. Раскланиваюсь на все четыре стороны. Машу руками зрителям, одариваю их воздушными поцелуями…

И, не спеша, по кругу, еду прочь со льда.

Нинель встречает меня лично, стоит перед Мураковым и Клеем, сама держит в руках мои чехлы. Это уже говорит о многом.

Подкатываю к калитке.

- Ну, молодец, молодец, - она протягивает мне чехлы и тут же обнимает за плечи.

Задыхаюсь от ее безумного аромата.

- Все сделал, - продолжает она, отстраняясь и рассматривая меня с ног до головы. – И каскад хорошо, и аксель, и квад отличный…

- Вращения там немного… - мямлю я срывающимся голосом.

- Ну, вращения твои как всегда, - она тут же меняет тональность. – Я тебе говорю-говорю, а ты не слышишь. Все время по-своему пытаешься, вот и получается…

Ну и хорошо. Ну и ладно. Значит все в порядке, все, как всегда. А то я уже было почти поверил…

С обеих сторон ко мне подскакивают Артур и Мураков, оба с улыбающимися до ушей лицами. Вот эти – да. Тут сюрпризов не будет. Радость совершенно незамутненная.

На диванчик в кисс-эн-край мы с трудом втискиваемся вчетвером. Каждому хочется засветиться. И на какой-то миг мне даже кажется, что встань я сейчас и отойди в сторону – это ничуть не испортит тренерам момента наслаждения моей победой. Разумеется, этого я не делаю, и с нескрываемым уже торжеством и самодовольством выслушиваю поставленные мне судьями баллы.

Кто бы ни говорил, но наша с Нинель задумка, во всяком случае на этом чемпионате Европы, удалась. Сработало тренерское чутье. Набрав в короткой программе рекордные на то время сто восемь с половиной баллов, я на десять с лишним очков обошел Мишку, моего ближайшего конкурента. Ну а поскольку на произвольной никто убиваться не собирался, по результатам двух дней соревнований мой отрыв составил только пять очков. Милостиво уступив Щедрику первенство в произвольной программе, я все равно по очкам выиграл золото. Даже не смотря на то, что бедный Мишка из кожи вылез и приземлил недосягаемые для него ранее два четверных прыжка.

Цели были достигнуты, и я в очередной раз убедился в том, что Нинель для меня, пока что, незаменима. Как и я для нее.