Минус четыре по Цельсию (СИ)

- У Женечки, наверное, не хватит, - кивает она, давая понять, что я правильно ее понял, - а вот у Афони - может быть…

- Федин? – не могу скрыть удивления я.

Она выдерживает паузу, наслаждаясь моим изумлением.

- Афанасий Иванович мог бы многому тебя научить, - произносит Шуба почти шепотом, - чего ты никогда не получишь от своей Нинель.

У меня перед глазами проносится вихрь воспоминаний. Мой недавний разговор с Профессором, показавшийся мне тогда совершенно странным и неуместным.

Злился, ох как злился Федин на Тихонову за то, что она тогда еще, давным-давно, увела у него Лешу Жигудина. По сей день в их отношениях чувствуется холодок. И что же это, она решила перед ним вину загладить? Или здесь что-то другое?

- Афанасий Иванович, - говорю я, - приглашал меня учиться у себя на курсе, когда я закончу карьеру. Вряд ли я ему интересен как спортсмен…

Шуба смотрит на меня с укоризной.

- Ты правда не понимаешь, что в своем «Зеркальном» ты еще чуть-чуть и начнешь деградировать? Они тянут тебя на дно, милый, об олимпиаде с ними ты можешь забыть уже сейчас…

Чувствую подкатывающую комом к горлу злость.

- Простите, - поднимаюсь и вежливо кланяюсь, - но я не заинтересован в вашем предложении.

- Ты не спеши, сынок. Подумай, - мягко перебивает она. – Не ошибись только.

Я открываю рот чтобы ответить, но она не позволяет мне этого.

- Будь осторожен, мальчик, - говорит она, и взгляд у нее делается недобрый, - а то, как бы конец твоей карьеры не наступил преждевременно…

В тот самый момент я почему-то совершенно не к месту подумал, какими же до невозможности противными духами пользуется наша дорогая и любимая Татьяна Вячеславовна…

Легкий шорох одежды. Она почти бесшумно подходит и садится рядом на соседний стул. Облокачивается о стойку. Смотрит прямо перед собой. Ждет.

Осторожно дотрагиваюсь до ее запястья.

Нинель нервно и резко одергивает руку.

- Объясни, что за срочность такая, - она говорит холодно, без раздражения, по-деловому.

Проклинаю себя за секундную слабость.

Достаю телефон, кладу между нами и включаю ей запись.

Нинель удивленно поднимает брови. Потом хмурится.

Голоса узнаваемы с первых же слов…

- Семочка, ну что ты так волнуешься? - интонации у Шубы по-матерински мягкие и ласковые. Так она говорит далеко не с каждым.

- Ой, я вас прошу, Татьяна Вячеславна, - развязный голос Авербаума, - было бы из-за чего волноваться. Просто обидно.

- Понимаю…

- И главное, - нервно продолжает он, - вместе же начинали. Можно сказать, не чужие друг другу. И вот, понимаешь…

- Сема, Сема, не горячись, - успокаивающе журчит Шуба, - ну подумаешь… Так сложилась жизнь. Ниночка работает со спортсменами, ты успешно делаешь программы. Шоу у тебя замечательные. Не пересекались до сих пор - так может не стоит и дальше поднимать этот вопрос?..

- А деньги, Татьяна Вячеславна? - визгливо перебивает ее Авер. – За каждое призовое место, на каждом старте – лаве, лаве, лаве. И все в один карман. Все ей. А чуть только заикнешься, дай спортсменов для чеса в межсезонье – нет. Заняты. Не по рангу. И как это понять? Это… Это не честно. Мы так не договаривались.

- Ну не сошелся же свет клином на «зеркальных», - пытается вразумить его Шуба. – Афонины мальчики всегда готовы, Лизонька тоже, Тамарочка никогда не откажет, Лена Стравинская…

- Да нахрена они мне сдались? - совсем уже идет в разнос Авербаум. - Четвертые места, Татьяна Вячеславна, у нас не продаются от слова совсем. Сколько я соберу на Камышинской да на Семенове? Когда все хотят видеть Озерову, хотят Шахову с ее квадами… Асторную с Камиль-Татищевой тоже…

- Ну, там у Жени свое шоу, свои правила…

- Да, знаю… - вздыхает Авер, - Клюв вцепился в этих двух своих девок как клещ, знает, что на золотую жилу попал…

В повисшей на несколько секунд паузе слышны звуки наливаемой жидкости и какая-то возня.

- Хуже всего с Ланским, - глухо ворчит Авербаум, уже слегка успокоившись. – Это вообще за гранью…

- Семен, тише…

- А что такого? – снова взбеленился Авер. - Никто не знает, что он Нинкин сын? Так я завтра сделаю так, что об этом будут писать во всех газетах… Мог бы и моим быть… Да только вот не так хорош я для нее оказался, как этот ее…

Снова пауза. Я вижу, как бледнеет Нинель, прикрывая глаза и нервно проводя ладонью по лбу.

- У нее в перспективе весь женский пьедестал, - глухо произносит Авербаум, - и стабильное золото в мужском одиночном. А еще она собирается делать свое шоу. И вот, уже в следующем сезоне я вообще не вижу, а где, собственно, мое место во всей этой конструкции. Если только…

- Если только? – переспрашивает Тихонова.

- Не знаете, почему они так старательно скрывают свое родство?

- Не знаю, Семочка, откуда мне… - я прям представил себе, как Шуба удивленно выкатывает свои маленькие глазки и дует губы.

- Наверное, - размышляет Авер, - есть у них, что прятать… Как думаете, хороший скандал мог бы сбить спесь с гаденыша?

- Семен! – возмущение в голосе Тихоновой почти искреннее.