Мёртвая жизнь

Вирт-связь функционировала непрерывно. Все системы корабля, все киберы и члены экипажа в любой момент времени находились одновременно в двух реальностях – настоящей, самой что ни на есть реальной и виртуальной. Системы «Зодиака» работали относительно автономно; нейропроцессор решал самостоятельно, когда запустить маневровый двигатель, чтобы выровнять пространственное расположение корпуса по заданному ему эталону. Он сам поддерживал микроклимат и состав атмосферы, если эти параметры отклонялись от эталонных больше, чем того допускала программа. Но на совершение любого сложного, выходящего за рамки рутинного действия «Зодиаку» требовалось разрешение человека. Он не мог самостоятельно изменить состав атмосферы внутри, заменив азот, скажем, на метан, у него не имелось для того полномочий.

Люди были защищены от внешних вторжений еще лучше: специальная программа-контроллер – искусственный интеллект, сопряженный с сознанием человека, – отключала восприятие виртуальности, если не получала разрешения хозяина. Никто не мог вторгнуться в человеческую голову без согласия ее владельца. Программа-контроллер работала таким образом, что могла выполнять команды, исходящие только изнутри. Внешние распоряжения ей были попросту непонятны.

Но киберы оставались незащищенными. Да, конечно, в их программной среде тоже немало антивирусов, фильтров и прочих виртуальных защитных систем. Но все их можно взломать, разрушить или обойти. Все. Захар знал нескольких опытных специалистов-виртуалов, способных в два счета «вскрыть» мозги любого кибера. Разумеется, все они в былые годы промышляли хакерством.

Захар внимательно просмотрел информацию, прошедшую через мозги киберов за минувшие два часа. За те два часа, что исчезли. Все в порядке – только стандартный обмен данными с системой «Зодиака». Но почему-то спокойней на душе не стало.

И куда подевался Лившиц? Самое странное, что, судя по всему, на внеземельца не подействовало… как бы это назвать? В общем, то, что подействовало на остальных. Ведь Люциан куда-то ушел, когда остальные валялись в беспамятстве.

А что, собственно, он, Захар Орешкин, знает о них? О людях, с которыми ему предстоит встретить последний час. Как бы высокопарно это ни звучало. Кто такой этот Лившиц, что его связывает с Герти, почему на него не подействовало излучение (или черт его знает, что это еще может быть) Хозяина Тьмы – вот вопросы, на которые он не знал ответа. Но нужен ли ему этот ответ? Любопытно? Да нет, не особенно. И почему тогда он об этом думает?

А Герти – она оказалась совсем другая. Из всей команды «Зодиака» только ее Захар знал раньше. Знал, как считал, довольно хорошо. А оказалось, это не так, Гертруда Хартс совсем иная. Но что, если эта Герти – не та Герти, с которой он был знаком раньше? Та была замкнутой, ироничной, полной сарказма. Хотя в рубке она и сейчас такая. Другой она становилась, когда они оставались вдвоем.

Захар улыбнулся одними уголками рта. Он подумал, что его мнение о Герти изменилось в лучшую сторону. Она, женщина-мальчишка, неприступная стерва, плюющаяся ядом, выжигая зону отчуждения вокруг себя, вдруг оказалась нежной, милой и чувственной особой. Наверное, она всегда была такой. Только тщательно это скрывала.

За спиной Захар услышал непонятные звуки. Кто-то пыхтел и, шурша, быстро перемещался в невесомости внутри стойл.

Захар резко развернулся. Он не успел ничего увидеть, только нечто серое и бесплотное, словно призрак, несущееся ему в лицо на большой скорости. Машинально он дернулся вправо, серый призрак просвистел над его левым ухом и с грохотом вдребезги разбил монитор. Острые куски пластика больно полоснули по щеке, оставляя неглубокие, но тут же наполнившиеся кровью царапины. Черт возьми, на него уже кто-то начал охоту!

Захар, не помня себя, барахтался, стараясь вернуть телу устойчивое положение. Удавалось плохо. В конце концов он со всего размаха врезался в отороченный стальной пластиной по периметру иллюминатор, добавив к числу полученных травм шишку на затылке и синяк, медленно расползающийся по ребрам. Хорошо, если обошлось без переломов.

Из-за массивной перемычки, на которой висели остатки раскуроченного монитора, раздавались нечеловеческие вопли и стенания. Что-то смутно знакомое чудилось Захару в этом голосе, но страх и желание укрыться от настигающего агрессора мешали понять – что.

Он оттолкнулся от иллюминатора и стремительно полетел в направлении входа в инкубатор. Путь назад, в колодец-коридор, ведущий в обитаемые отсеки «Зодиака», отрезан – там находился преследователь.

Бамм! Очередной серый призрак ударился о металлическую переборку в паре десятков сантиметров от головы Захара и отскочил обратно, бешено вращаясь в воздухе. Замедлив полет несколькими ударами о возникшие на его пути спины спящих киберов и опорные колонны, серый призрак обрел форму и оказался куском стальной трубы, длиной метра полтора. Один край трубы был увенчан продолговатым утолщением, переходящим в короткое острие, как у копья.