Мир

И все же: кап, кап – кто-то спускался к берегу. Шчеры загудели и вскинули иольверы. Как же так, пришельцы вышли один за другим, неужели второго не коснулась магия?

Кап, кап.

Эйден стряхнул влагу с волос и отер лицо. Пуская вперед Ирмандильо, он надеялся не так сильно вымокнуть, но не ожидал настолько мощной волны. Велика же была ненависть пауков к насекомым, за которых их приняли. Ткань его формы отталкивала воду, и ручейки струились там, где он шел.

Можно ли быть мокрой курицей, но производить ошеломляющий эффект? Можно.

– Мне нужен магнум Лешью. И мне плевать на часы приема.

– Великий магнум заставляет ждать диастимагов своего уровня и ниже, – прошептал шчер и поклонился. – Вас он встретит немедленно.

Эйден уговорил себя расслабиться немного. Десятки иольверов вокруг были опущены вниз стволами. Все нормально. Он оглянулся на свежезамороженного Ирмандильо.

– Пажа моего не трогайте.

Лучше было оставить робота здесь – для его же блага. Толстый слой льда растает за несколько часов, лишь незначительно замедлив обмен веществ и сердцебиение. У них обоих. Но в конце концов, холодное сердце – как раз то, что нужно в гостях у гигантского паука.

Идти пришлось недалеко. Эйден в сопровождении двух солдат обогнул холм, прямо у подножья которого нашлись ворота. Они не казались древними, хоть и старались очень: светлый металл выглядывал из-под вьюна и ползучих лиан. Шчеры оставили робота одного, и ему вспомнились гладиаторы перед клеткой со зверем – по традиции неизвестно, каким. Стоишь такой с копьем… А кого выпустят – полудохлого раба или бешеного медведя? В реальном бою магия Эйдена приравнивалась к зубочистке.

Он оглядел другие холмы поблизости. Какие-то они все… Да. Какие-то правильные. Все разной формы, но симметричные. Догадка подтвердилась, когда ворота перед ним щелкнули с характерным звуком разгерметизации клинкета. Шчерам нужно было куда-то девать все те корабли, на которые они охотились. Сзади вежливо кашлянули:

– Мы забрасываем их плодородным илом с болот, и за какой-то месяц они обрастают травяным ковром.

Синтетик едва не провалился сквозь землю. В борьбе между аристократической выдержкой и реакцией андроида победила дворцовая сноровка. Взгляд чуть запаздывал за поворотом головы – будто его отвлекли от чего-то более важного, чем появление великого магнума шчеров. Следом шло испытание лестью.

– Я понял, отчего в Альянсе никогда не было Ваших портретов, – поклонился магнум. – Несмотря на эти шрамы, имперский дьявол все еще прекрасен. Впрочем, как же иначе? Грехи должны быть желанны.

– Расхожая метафора обо мне ошибочна: говорят, Люцифер был натуральный блондин. Но Ваше гостеприимство обезоруживает, – кивнул синтетик, без замешательства передавая глоустер охране.

Встречали, может быть, кентавра? Лешью превратился наполовину, и стройное тело в форме генерала войск сопротивления восседало на округлом брюхе. Сером, с желтыми полосками осиного паука. Магнум удачно использовал полуобращение для того, чтобы возвыситься над собеседником. Для шчера, правда, у него было маловато ног. На двух парах он стоял. Две распластались на пороге и загородили проход в шлюз. Еще одна целая и обрубок напротив были увешаны кобурами и патронташем, да полторы педипальпы торчали из-под ребер, поджатые до поры. Итого 6,75.

– Вы попали в точку, я думал о погибших звездолетах.

– Чтения мыслей нет среди моих талантов, – улыбнулась лучшая половина шчера, несколько по-девичьи жеманная. – Любой, кто так внимательно созерцает холмы, слишком быстро открывает их секрет. Да мы и не то чтобы прячемся здесь. Кстати, мое имя Лешью Лау.

Андроиду не было нужды представляться.

– Лешью, своим визитом я надеялся пролить свет на другие тайны. Мир алливейцев чувствителен к переменам и очень раним: граф Канташ обеспокоен катаклизмами на третьем кольце. Если коротко, поэтому я и здесь.

– Что же граф сам не пришел? Почему император у Его Сиятельства на посылках?

– Идет вторая неделя, как я уволен. Вынужден браться за любую работу, чтобы оплатить счета. Но если я вернусь без ответов или не вернусь вовсе, шчеры потеряют благосклонность Дома Алливеи.

– Не будь великий наглец великим магом, я бы не побрезговал и синтетической печенкой на обед за дерзость, – реагируя на тон хозяина, охранники сняли иольверы с предохранителей. Деликатно, но щелчка не утаишь. – А тот бранианский коп, его тоже беспокоит чуткий баланс Алливеи?

– Он не при чем. Я позаботился, чтобы Брана не совала нос туда, где нет магнетарной защиты. Меньше супербарьеров – больше маневров для империи в этом секторе.

– Несмотря на то, что прямо сейчас Ваш адмирал губит мои корабли, здесь я с Вами солидарен, – Лешью убрал лапы с порога и отступил в шлюз. – Со всем радушием, на какое способен, я покажу, что мы не наносим вреда планете. Вы добудете графу неопровержимые доказательства.