Мир Азриэля. Песнь ласточки (СИ)

— А я не тот король, который жил раньше. Я, это я, — взглянув на него, с какой-то странной властью в голосе ответила Мария, чувствуя, как стекло под пальцами начинает противно трещать, прежде чем и вовсе пропасть, являя ледяную чёрную воду, куда тут же по локоть ушла вмиг онемевшая рука. Зажмурившись от холода, так и сковавшего пальцы, она наклонилась ещё ниже, пытаясь нащупать хоть что-то и замечая, как от окровавленной ладони целой вереницей вспыхивающих алых отголосков под стеклом пробегают искры, на краткий миг освещая не такое уж глубокое дно из чёрных камней со старыми захоронениями, которые уже вряд ли когда-нибудь увидят свет. И там, словно парящем в невесомости, она увидела Виктора. До его пальцев оставалось каких-то пару жалких сантиметров, и именно этих сантиметров ей не хватало.

Сжав посиневшие от холода губы, Мария наклонилась ещё ниже, зацепив кончиками пальцев до покрытого инеем рукава рубашки, сжав из последних сил и потянув на себя, тут же почувствовав уже ставший привычным холод кожи и, схватив второй рукой под локоть, с силой потянула на себя. Подошедший Дракар осторожно ухватил ворот рубашки, как можно аккуратней вытащив Виктора из ледяной воды и тут же навострив уши, заслышав неприятный треск под копытами, с которым обычно лёд весной трескается. Переглянувшись, девушка перекинула руку бесчувственного парня через шею, из последних сил закинув на чёрствое седло и, еле запрыгнув позади, вдарила пятками по бокам коня, заставив того спустить с губ ржание и ринуться вперёд. Длинная змеевидная трещина с противным грохотом следовала за ними попятам, порой подгоняя и мелькая под самыми копытами, а иногда и отставая, дав тем самым возможность вырваться вперёд и чуть ли не с треском перепрыгнуть на усыпанный мелкими камнями берег.

Стекло позади с громким треском раскололось, и чёрная вода тут же опасливо лизнула берег, словно стараясь достать до копыт отшагнувшего назад коня, издавшего лишь настороженное ржание, смотря, как обшарпанная лодка начинает погружаться на дно, натягивая хлопнувшие по чернильной глади канаты. Ещё миг, и река вновь зажурчала меж выпирающих чёрных огрызков скал.

Соскочив с седла и осторожно стянув ледяное обмякшее тело, Мария дрожащими пальцами коснулась шеи Виктора, стараясь уловить хоть что-то на подобие пульса, но всё было до ужаса тихо и спокойно, словно так и должно быть. Словно сердце и не должно биться, а грудь вздыматься от колкого холодного воздуха с металлическим привкусом, витавшим вокруг.

— Не дышит… — одними губами произнесла девушка, вдруг поняв смысл сказанного и тут же почувствовав, как тело немеет от страха, сковывая даже дыхание, тяжёлым не проглатываемым комком застрявшее в груди. — Нет-нет-нет… этого ведь не должно быть! Это ведь не по сюжету…

Затылок опалило горячее дыхание, заставив испуганно вздрогнуть и обернуться, встретившись с тёмно-карими глазами Дракара и, кинув взгляд на сумку, резко подняться, протянув дрожащие пальцы и, еле раскрыв замок, достать потрёпанную книгу «Мира Азриэля» с намокшими краями. Еле пролистнув с десяток страниц, Мария так и замерла, смотря на обрывок текста и старые жёлтые листы без единой печатной буквы. Глава обрывалась ровно на том моменте, когда Виктор, уронив в реку семейный медальон, так и не смог из неё выбраться, навеки застыв в чёрном стекле воды.

— Сюжет… он поменялся… — не веря своим глазам прошептала девушка, отчаянно скривив губы и, упав на колени перед телом парня, сцепила посиневшие от холода пальцы, со всей силы надавив на грудь и заставив того даже вздрогнуть, но не очнуться. Собственная кровь, горячая, ослепительно алая, струилась по ладони, капая с ногтей и растворяясь в чёрствой ткани рубашки, заставляя раз за разом склоняться над Виктором, пытаясь услышать хотя бы стук сердца, увидеть заглатывающие воздух губы, но ничего не было, лишь голос охрип от собственного отчаянного крика. Он не должен умирать. Кто угодно, но не он! Иначе миру точно придёт конец…

Дракар мотнул головой, вдруг встав на дыбы и, издав по-настоящему грозное и рассерженное ржание, с громким треском и звоном даже заискрившихся камней вдарил по земле, заставив испуганно отпрянуть, а Виктора и вовсе раскрыть глаза, тут же зайдясь в хриплом кашле, отплёвывая ледяную воду и смахивая с лица капли.

Мимолётом взглянув на раскрытую книжку, валявшуюся у ног, девушка облегчённо перевела дыхание, смотря, как старые жёлтые страницы с загнутыми краями вновь исписываются чёрными печатными буквами, что с тихим шелестом переворачивал ветер.

— Что… произошло?.. — зачесав назад спутанные тёмные волосы просипел парень, метнув взгляд на вновь заплясавшую в лучах солнц реку, и только после на Марию, дрожащую от облегчения и страха, что ещё обитал внутри.

— Ничего… просто как же я тебя ненавижу… — прошептала девушка, чувствуя, как глаза уже начинают щипать непрошенные слёзы облегчения, одна из которых всё же сорвалась, огненной каплей коснувшись тыльной стороны ладони.