Мир без лица. Книга 2

- Я мог бы обмануть вас, - поучительно заявляет священник, – сказать, что Синьора дружит с Матерью Вод. Или даже соврать, что знаю средства от порчи, наведенной на вашего спутника. Я мог бы устроить обряд и превратить его в зомби, покорного Синьоре Уия. Но я не унган, я бокор[11]. И говорю только правду, оттого и живу здесь, а не в прОклятом городе в сердце пустошей.

- Так город проклят? – интересуется Марк с напускным безразличием.

- Тебе ли не знать! – с неожиданной злостью выпаливает пастор. – Твоя вторая сущность все сделала, чтобы населить город пожирателями душ и их пищей!

- Пожирателями душ? Пищей? – морщится Марк. И вдруг на его лице проступает одновременно понимание и отвращение. – Так что, все эти серенькие людишки – это пища для пожирателей душ?

- А то ты не понял! – продолжает свои наезды святой отец. – Ты спроси свою вторую душу, которая обгладывает тебя изнутри: отчего это прекрасный наш город населили зомби? Отчего живые чувства даны лишь привидениям? Отчего изгнана религия наших отцов и дедов, которая позволяла человеку вместить духа в себя и просить богов о помощи, не стыдясь своих желаний? Где храбрость наших людей, их готовность говорить с богами и духами открыто, не прикрывая мечту о любви, мести, богатстве и удаче жалкой, истасканной моралью о вознаграждении праведных?

Марк хмуро молчит. То ли соглашается с патером, то ли не желает заводить бесполезных споров. А священник поглядел-поглядел на его нераскаянную физиономию, сменил гневное выражение лица на пасмурное, да и пригласил в одну из хижин, одинаково и грубо сколоченных из серых корявых досок.

А в хижине нас встретили демоны, украшавшие… христианский алтарь. Череда демонов в обличьях христианских святых. Конечно же, священник и прихожане знают, с кем имеют дело. Им, вообще-то, все равно, как называть покровителя. Они с детства помнят, что второе лицо святого Петра – дух дверей Легба, святого Патрика – Великий Зомби Дамбала, пресвятой Богородицы – всемогущая Матерь Вод. Эрзули. Йемайя. Иеманжа. Пластиковые и керамические лица изваяний, неуловимо измененные, утратили фирменно-постный вид. Святые подтрунивали над нами, перемигивались, насмешничали, строили рожи. Они были похожи на толпу школьников, а мы – на преподавательский состав, заявившийся в класс из-за особо возмутительной шалости.

В этой хижине, служившей не столько храмом, сколько лавкой колдовских амулетов, Марк совсем скис. Фрель не выдержал – и бросился защищать своего престарелого протеже.

- А знаете, отец Как-вас-там, что Марк выпустил на волю Мэри Рид? – напустился он на пастора.

- Кто такая Мэри Рид? – не дрогнул священник.

- Пиратка! Знаменитая пиратка! Вы что, не знаете Мэри? Да в ее могильной плите было больше магии, чем во всех ваших фигурках, костях, четках и травке! Ее могила у памятника…

- Эшу Аровоже! Он вызвал Эшу Аровоже? – пастор неожиданно перебил Фреля с таким потрясенным видом, как будто узнал, что Марк все это время, не щадя чувств верующих христиан, проводил вудуистские обряды на центральной площади.

- Ну, а этот Аровоже кто такой? – устало спросил Марк. – Надеюсь, не сам сатана?

- Почти сатана, - счастливо кивнул пастор-бокор. – Дух-проводник Олокуна, божества моря. Все Эшу несут хаос, перемены, чудеса и преображения. Они – дорога, что связывает миры. Ты открыл дорогу духам, мальчик?

- Выходит, что открыл, - пожал плечами Марк.

- Старик! – с каменным (а каким же еще?) лицом и с ноткой раздражения в голосе произнес Гвиллион. – Ты понимаешь, с кем говоришь?

- Конечно, понимаю! – хмыкнул старик, но как-то почтительно хмыкнул, без панибратства. – Ты - Огун[12], с тобой дети Иеманжи и двое смертных.

- Со мной ОДИН смертный. – Лицо Гвиллиона слегка искажается, что может означать и ухмылку, и гримасу презрения – а может, и то, и другое разом.

Глаза святого отца мечутся по лицам Фреля и Марка. Наконец, он делает свой выбор. Неверный.

- Владыка Перекрестков? Барон Каррефур[13]? – вопросительно приветствует он Фреля. Да уж. На мэтра Каррефура если кто из нас и похож, то только Фрель. Вон морда какая плутовская...

Глядя на согнувшегося в поклоне католического священника, Фрель мстительно прищуривается. Ох, как же ему, наверное, в свое время досталось от вот таких вот моралистов в сутанах… Дай ему волю – уж и поводил бы он попа за нос!

- Не на слугу смотри, а на господина! – грохочет Гвиллион. – Тебе повезло, старик. Ты увидел самого Доброго Бога!

- Bon dieu[14]? – ошарашенно произносит святой отец и… без чувств оседает на пол.

Глава 2. Время расплаты людьми