Мир дворцам

Леша был подавлен, растерян, напуган тем, что оказался неожиданно для себя в незнакомом лесу с чашкой чая в руке. Он застыл в ступоре, вдыхая незнакомые запахи и изумленным взором окидывая местность. Чашку он выронил — и тут его потянуло назад со страшной силой, выворачивая суставы болью. Вернулся на кухню родной квартиры он уже без чашки… И тут отец рассказал такое… И дядя Валик тоже добавил от себя. Прошла неделя — и мальчик снова исчез. Безвозвратно. Пришлось рассказать Галине, почему — и это стало для ее психики и сердечно-сосудистой системы серьезным испытанием.

Диген узнал о случившемся несчастье не сразу. И вся, как он сказал, «кухня подробностей», осталась вне поля зрения. О странных снах дочки, о визитах к психологу и психиатру и о том, что может быть жив зеркальный тезка, Марина поведала домофею сама. Вполне предсказуемо: домофей разразился потоком брани в адрес младшего наследника Озерного Дома и неудавшегося захватчика престола. Что-что, а умения цветисто подбирать подобные словечки, малышу было не занимать.

— Как, как эта… этот… мог выжить?! Его высочество отпустила ублюдка на все четыре стороны, и кто угодно мог расплатиться по счетам, а желающих было предостаточно!..

Ругаясь, на чем свет стоит, Диген не забывал опустошать кофейник. Умение поглощать чудовищные количества крепкого бодрящего напитка также входило в число многочисленных достоинств бывшего домоправителя мага. Когда-то Марина удивлялась, а спит ли вообще это странное существо, будучи накачанным кофе, по самые кончики ушей?.. Она настойчивым движением отодвинула кофейник в сторону, прерывая поток воображаемых действий, которые на словах собирался проделать домофей с принцем Мариеном, «буде мерзавец еще жив».

— Диген… Сейчас важно другое. Как мне вернуть Даше спокойные детские сны?.. Я не хочу, чтобы у нее были проблемы с психикой, со здоровьем, с развитием, чтобы что-то угрожало ее жизни. Это мой единственный ребенок, понимаешь? Я пойду на что угодно, чтобы Даша была жива и здорова. И если надо для этого вернуться в Лангато, полететь на Луну или еще что-нибудь этакое, я все сделаю.

Диген задумчиво тряхнул ушами и грустно кивнул. В маленьком кабинете повисла пауза, после чего Марина вздохнула и стала прощаться.

— Уже девятый час, мне надо домой. Тебя подвезти?..

— Нет, — отказался Диген. — Я ночую нынче здесь, надо освежить ауру ресторана, да и мыши обнаглели… Я их чувствую во всем здании, но одного меня не хватает, чтобы заставить свалить этих серохвостых негодяек. До ресторана они добраться не могут, но хотели бы. Знаешь что?.. Завтра вечером приезжай ко мне. Костян живет в своей хате, а я типа на служебной. Думаю, Ковалев тоже будет — и поговорим о том, о сем.

— Хорошо. Я приеду.

***

Ночью спалось отвратительно. Во-первых, события этого долгого, тяжелого дня, вымотали Скворцову полностью. Не хотелось даже есть, так что она ограничилась чашкой кефира. Звонила Сергею Михайловичу, болтала с дочкой. Свекр вопросов не задавал, такое ощущение, что уже знал о той официальной версии беседы, которая монтировалась и записывалась специально для него. После разговора с Дашей Марина долго стояла в душевой кабине под теплыми струями воды: пытаясь смыть с себя не только усталость, но и какое-то странное чувство пустоты, разрастающееся в груди. В сердце теснились самые разные чувства, в голове возникали одновременно десятки самых разных вопросов, и главный из них — а вдруг я не вернусь?1 — задавался чаще других. Вдруг я погибну?.. Вдруг я не смогу вернуться по каким-либо причинам?.. Все это были вариации одного и того же вопроса, и ответа на них не находилось.

Душ оказался плохим помощником, и не справился ни с усталостью, ни с пустотой, ни с вопросами. Сон пытался помочь с подкупающей честностью привычного физиологического процесса, который тысячелетиями нарабатывал простую человеческую мудрость: утро вечера мудренее. Утро пришло с легкой головной болью и темными кругами под глазами, которые пришлось маскировать пудрой. Но хотя бы это утро, как будто расставило все по местам. Марина была полна решимости, действовать, — и как можно быстрее.

Рабочий день пролетел быстро. Подписала отчет об аттестации на первую категорию одному тренеру, Маше, приняла документы и переговорила с новичком, которого надо бы принять в штат, хотя бы на полставки. Сама вышла в зал на тренировку к старшей группе, чтобы размяться и посмотреть, как работают лучшие из учениц. Потом короткий обеденный перерыв, гора бумаг, короткое совещание по итогам плановой проверки Рособрнадзора. Заместитель Марины, по совместительству — лучший тренер и старый друг по клубу фехтования, Дима, после плановой проверки ушел в отпуск на неделю, так что его отсутствие сказывалось на количестве дел. Ежегодный майский отпуск зама был привязан к чудесному мероприятию в Подмосковье, где Дмитрий Аликович Джураев становился оруженосцем рыцаря на целых пять дней. Можно было бы и рыцарем, если бы удалось собрать полный комплект снаряжения, а денег пока не хватало — дорогая эта штука, рыцарство.