Мир и война в жизни нашей семьи

Снова вместе. Мне присвоили звание младшего воентехника. Командование разрешило мне жить вне казармы. Я договорился с областным управлением связи о месте работы для Веры. И вот Вера с Люсей приезжают на Дальний Восток в Ворошилов-Уссурийский. Встречать я должен на вокзале. Жду. Поезда что-то долго нет. О его прибытии по радио не объявляют. Ждал, ждал, решил выйти с вокзала и пошел к платформе, к которой должен прибыть поезд из Москвы. Поезда нет. Смотрю, на платформе стоит Вера. Рядом с ней Люся, чемоданы и узлы. Вера в растерянном состоянии не знает, что ей делать. Поезд ушёл, её никто не встречает. А я несколько раз спрашивал у работников вокзала: «Когда придет поезд из Москвы?» Мне говорили, что не скоро. Наверное, не у тех спрашивал.

Встретились мы со слезами.

Первое время нас поселили в одну комнату к одной молодой паре. Квартирный вопрос решался администрацией Управления связи по месту работы Веры. Затем всё устроилось. Нам дали комнату в двухэтажном деревянном доме, на втором этаже в двухкомнатной квартире с кухней на две семьи. Дом без коммунальных услуг. Люсю устроили в детский сад.

Вера работала в областном управлении связи заместителем главного бухгалтера. Пользовалась большим авторитетом. Но работы много, отчего часто отводить Люсю в детсад и забирать её вечером приходилось мне.

Люся в детском саду быстро освоилась и, хотя не была старшей в группе, чувствовала себя независимой. Придя в комнату, сразу брала себе понравившиеся игрушки и никому их не давала. Однажды, побыв совсем немного дней в детсаду, она вечером продекламировала нам стихотворение:

Наша Таня гомко пачет,
Уонила в ечку мячик.
Тише, Танечка, не пач
Не утонет в ечке мяч.

Резкое изменение климата сказалось на здоровье Люси. У неё образовалась флегмона шеи. Шея распухла, Люся задыхается. Вера срочно повезла её в госпиталь. Сделали операцию. На шее остался шрам. Несколько дней Люся болела, в детский сад не носили – заболел животик. Рекомендовали грелку. Грелку не достали. Кто-то предложил в качестве грелки использовать нагретую крупу. Для этого гречневая крупа нагревается на сковородке и ссыпается в чулок. Чулок с крупой прикладывается к животику, всё это пуховым платком закрепляется вокруг животика. Спеленав таким образом Люсю, я беру её на руки, хожу по комнате и прижимаю к себе. Люся плачет всё сильнее и сильнее. Я её успокаиваю, начинаю ходить быстрее. Люся не успокаивается. Уже не плачет, а ревёт. Кладу Люсю в кроватку, хочу сменить крупу. Наверное, остыла. Снял чулок. О! Ужас!! Под чулком животик сильно покрасневший. Ожог, наверное, первой степени. Крупа-то оказалась раскалённой. Пришлось ожог смазывать, после этого Люся долго болела.

Было это зимой. В доме тепло держалось плохо. На ночь мы Люсю кроме одеяла накрывали моим купленным ещё в Иркутске демисезонным пальто. Пальто очень складное, похожее на те, какие носили работники внутреннего порядка. Длинное, реглан, с поясом. Серого цвета. Люся часто просыпалась, плакала, надо было поправлять одеяло и сползающее пальто. Иногда электричество отключали, и мы ночью пользовались свечкой. Случилось так, что я, подойдя к Люсиной кроватке с горящей свечой, коснулся сползшего с борта кроватки пальто. Оно моментально вспыхнуло. Я не растерялся и горящее пальто молниеносно сдернул с кроватки и на полу успел быстро его свернуть. Пламя погасло. Мы сильно переволновались. Вера в таких экстремальных случаях не теряет самообладания. Мы быстро навели порядок в комнате. Люся попеременно находилась то у меня, то у Веры на руках.

У обгоревшего пальто обрезали сожженные места. Для носки пальто мне уже не годилось. Пришлось всё пальто распороть. Впоследствии из этого моего длинного большого пальто сшили пальтишко Люсе. Правда, материал-то был хороший, пальтишко сшили очень складно. Оно нам нравилось.

Время, прожитое нами в Ворошилове-Уссурийском, нам запомнились некоторыми особенностями.

Природа Дальнего Востока отличается от природы средней полосы России. Климат совсем другой, и человек это ощущает, переживая какой-то период акклиматизации. Например, Владивосток находится на той же широте, что и Крым. Но по температурным характеристикам климат здесь намного суровее. Может быть, когда-то, несколько миллионов лет назад, климатические условия были более схожими. Например, на Дальнем Востоке произрастает даже пробковое дерево, только кора слишком тонкая и пробки из неё не получается. В сопках растёт дикий виноград. Местные жители собирают его мешками. Я один раз тоже ездил рвать его. Нарвал много. Он не очень сладкий. Мелкий, чёрный, но всё-таки вкусный.

Воду для питья мы брали из колонки. Над ней была устроена будочка, в окошко которой надо передать талончик, купленный заранее, и только тогда дежурная открывала кран и вода наливалась в подставленное ведро.