Мир и война в жизни нашей семьи

В 1920–1921 годах Самару поразили холера и голод. Очень много людей скончалось. Моя дорогая тетя Наташа умерла. Я осталась жить с дядей Петей, и, как говорится, недолго была благодать: он нашел себе жену новую, звали ее Матреной. Дядя Петя работал. Тетя Матрена меня очень не любила, даже часто била. В 1921 г. дядя Петя умирает, я остаюсь с тетей Матреной. Очень много осталось добра от тети Наташи и дяди Пети (дом, дача и т. д.). Тетя Наташа, когда умирала, просила дядю Петю сделать завещание и всё имущество подписать мне, так и было сделано, всё на меня. Моя фамилия была Головина Вера Петровна. Но моя мачеха всё завещание переписала на себя, уговорила дядю Петю. Когда умер дядя Петя, мне стало очень плохо: почти голодная, холодная, мачеха каждый день била, заставляла непосильную работу делать. Очень хорошо помню, как я носила очень тяжелые ведра с водой и всегда была голодная. Помню, как я в Самаре торговала водой, кричала: «Воды, кто хочет воды? Воды, кому воды?» Это лето было очень жаркое. И услужить Матрене не могла, всё равно била, ругала. Жила я с ней недолго, знакомые тети Наташи решили меня устроить в детский дом. Заведующим этим домом был перед смертью дядя Петя. Я была очень рада. Мне в детдоме было хорошо. Нашим в Рахманове написали, что со мной сделала Матрена.

В 1921 году приехал за мной в Самару мой брат Сергей. Думали получить всё имущество, но тетя Матрена ничего не отдала. Помню, вещи были: часы и какие-то тряпки. Очень хорошо помню, когда Сережа привез меня на Московский вокзал, я обратно убежала через весь город в детский дом. Очень не хотела ехать в Рахманово. Говорят, когда я маленькая была с тетей Наташей в Рахманове, то папаньку звала Цыган. В конце 1921 г., наверное, в ноябре, меня привезли в Рахманово, где жила вся наша семья. Детей семь человек, папанька. И еще нас воспитывала бабушка Анна Кирилловна, нам она приходилась прабабушкой. В то время ей было 88 лет, но бодрая, всё готовила на всю семью, очень строгая. Вот этот день я почему-то помню очень хорошо всю жизнь. Приехали мы вечером, электричества не было, керосиновые лампы. Во двор все вышли меня встречать с фонарем. Бабушка Анна первая обняла, прижала к себе и громко запричитала: «Милая моя голубушка!». Катя, Нюша, Лиза – все плакали. Папанька плакал очень сильно, ему даже стало плохо. Все говорили, что я похожа на тетю Наташу. Я была очень хорошо одета. Как помню, на мне было надето сиреневое пальто с белым мехом, главное – капор (раньше так называли шапку) с белым мехом и большими белыми пампушками.

Повели меня в дом. Был накрыт стол. Я сидела на табуретке высокой, всех выше. Папанька всё меня угощал своим, он был на строгой диете. Все пили чай с сушеной свеклой. Мне дали два кусочка сахара. И так началась моя жизнь в Рахманове. В этот год в школу я не пошла. Надя училась во втором классе, Ваня – в пятом. Очень хорошо помню: Ваня прекрасно рисовал царя. Утром приходили соседи: тетя Стешуха, тетя Пелагея со своими девочками. Тоня и Настя стали моими подругами. Это было в конце ноября 1921 г.

4/ХII у нас в Рахманове праздник престольный – Введение во храм Пресвятой Богородицы. К нам приехали в гости сестры мамы: тетя Анюта, тетя Катя и тетя Лиза.

Тетя Анюта жила во Ржеве, тетя Катя – в Стрелецкой слободе, тетя Лиза – в Волоколамске. Все жили очень богато. Приезжал из Поповкина, откуда мама, дядя Вася – брат мамы. Все с подарками, с гостинцами, одели меня, как куклу. Не только меня, а всех моих сестер и братьев. Все говорили: «Милые, дорогие наши сиротинушки, как бы сейчас посмотрела Леночка» (моя мама). На праздник приезжала папанькина сестра, жила она в Ченцах, тетя Анета. Тоже с подарками. Ее муж имел лавочку, торговал обувью. Приезжал на праздник дядя Вася, брат папаньки из Москвы. В праздник очень много было гостей. Баба Анна очень хорошо всех принимала, а готовила стряпуха, привозили ее из Спирова на праздник.

В 1921 году (это, правда, без меня) весной Катя, моя крестная, вышла замуж через дом за Рыкова Павла Петровича. Он жил и работал в Москве. Катя зиму жила в Москве, на лето приезжала в Рахманово работать в поле. Как говорила тетя Настя, свекровь Кати, надо помогать растить Настю и Ваню, брата и сестру Павла Петровича. У Кати в 1922 г., в январе, 30-го, родился мальчик Витя. Сколько было радости! Я помню, как я всем на горе у нашего дома рассказывала, что у нас родился мальчик Витя, а подружка моя Тоня говорила: «Подумаешь, какая радость! Одно горе. У нас вон сколько мальчишек, только жрать давай». У них очень большая была семья: она, Тоня, старшая и шесть человек мальчишек.