Мир, который без меня. Альтернативный гей-роман. Книга 2.

Это как обреченность, а за ней бездна. Маккена не верит самому себе. Он не имеет права верить. Все выглядит бесполезным, потому что недосягаемо высоко над всем этим торжествует смерть, которую призывал мальчишка.

— Уже, — он говорит так спокойно, словно ничего и не было, а если и было, то не здесь, далеко. — Надеюсь, тебе станет легче. Если это все, уходи.

Вот он приговор. А голос такой знакомый. Изменился. Хриплый, но тембр… Боже мой! Он как воспоминание, откуда-то издалека. Он идет сквозь сознание, касаясь внутренних струн, и они начинают вибрировать, разрываясь скрипичным плачем.

— Я искал тебя. Все это время искал. Я молил бога… Поедем домой, — умоляет Маккена. — Прошу тебя.

— Прости, но, кажется, ты что-то неправильно понимаешь. У меня нет дома. Как никогда и не было.

— Это не так. Я знаю, я…

— Это так, но не волнуйся, я помню. Ты ведь говорил. Аппаратура и Стив… Твой ангел нечаянно рухнул с оглушительным грохотом. Знаешь, это иногда случается с ними.

Мальчишка попытался улыбнуться, но губы отказались. Не подчинились. Лишь слегка дрогнули уголки рта. Не улыбка, не усмешка… Легкая линия досады. Но это снаружи, а там, в глубине метры отчаяния. У него острые края, и они режут, прорастая.

— Энди…

— Я бы оплатил, Рой, но, боюсь, я сейчас немного как бы не очень богат. Один человек забрал все, и у меня ничего не осталось, кроме жизни, но и она не слишком дорого стоит. Ею вряд ли что-то оплатишь. Так что тебе придется немного подождать, пока… Хотя, если хочешь, забери и ее. Мне она вроде бы ни к чему. Я даже не пикну. Надеюсь, отчасти возместит ущерб, — он произносит слова медленно, словно перед каждым собирает крупицы сил, тратит и вновь собирает.

— Энди, — Маккена говорит так, словно кричит во все горло. — Я не уйду без тебя. Хочешь, буду вечность молить о прощении на коленях… Я тебя люблю.

Вот он и сказал. Наконец. Только слова не ушли. Повисли засохшими листьями, и даже ветру они не нужны. Болтаются скрюченные, безжизненные, выцветшие. Кругом снег, и нет в них никакого смысла.

— Тебе не стоило приходить. Я немного устал, и мне больше нечего тебе предложить. Кроме того, я чертовски хочу спать. Еще никогда так не хотел. Устал. Не лишай меня того, что осталось, пока еще есть крыша над головой.

— Ты не слышишь меня?! Я люблю тебя, Энди! Я не смогу без тебя!

— Слышу. Ты меня любишь. Но я уверен, ты выживешь. Знаю, только безумно хочу спать. Уходи, Рой. У меня совсем не осталось сил.

— Не гони меня в тот момент, когда я наконец нашел тебя. Позволь помочь, а дальше я поступлю так, как ты скажешь.

— Я говорил уже, не стоит этого делать. Просто останься собой. Останься Роем. Больше ничего не нужно.

Энди отвернул голову, закрыл глаза и замер. Нет, он не спал, просто внутри поднялась боль, и нужно найти силы, чтобы вытерпеть ее. Он чувствовал, как отчаянно Маккена целует его пальцы, но это уже не имело значения, потому что он не хотел этого чувствовать.

— Прости меня, если сможешь, — шептал Рой. — Пусть не сейчас. Просто позволь помочь тебе.

Он стенал, но парень больше не ответил. Между ними полоса. Они оба завязли в болотной жиже, и каждое слово засасывает все глубже.

Маккена вернулся в мотель. Просидев неподвижно неизвестно сколько времени, он с трудом достал из кармана телефон. Почти пять. Усталость по сто двадцать тонн на сантиметр тела валит с ног. Болят кости, ноет кожа, в душе что-то протяжно воет.

— Рой! — голос Стива перепуган. – Рой! Где ты?! Я с ума схожу! Что случилось?! Почему ты не берешь телефон?!

— Я нашел его.

Повисла бесконечная тишина. Удары сердца отсчитали тысячелетия.

— Рой? Что? Он жив?

— Почти.

Было слышно, что Шон выдохнул.

— Где ты?

— Литл Рок.

— Где это?

— Километров четыреста по южному шоссе.

— Рой? Как он? — Стив говорит, осторожно подбирая слова.

Маккена заплакал, и Шону ничего не оставалось, как ждать.

— У него была остановка сердца. Четыре минуты. Убей меня…

— Так, спокойно. Успею еще. Поживи пока. Ведь он в больнице? Верно?

— Да. Я видел его, но он прогнал меня… Он никогда не простит… Не могу я…

— Это неважно. Главное, что нашел его. Где ты остановился? Я сейчас же выезжаю.

— В мотеле. Стив…

— Сиди там. Скоро буду, и попробуй только сдохнуть до того, как я приеду!

— Стив…

Гудки обрезали разговор, и Рой почувствовал, как на него опрокинулось одиночество. Безысходное. Холодное. Неподвижное. Маккена уже не помнил, как откинулся на кровать, не раздеваясь, поджал ноги и уснул. Утомительные сны блуждали в подсознании, вспенивая беспокойство. Болела голова от голода и зашкаливающего уровня никотина. Усталость не отступала, оборачиваясь по заезженному кругу. Он чувствовал, как кто-то трясет его, но не мог сообразить, снится ему это или нет.

— Рой! — Стив навязчиво теребил за плечо. – Рой, проснись!

— А? Ты как здесь оказался?

— Ты что ничего не помнишь? Я же сказал, что выезжаю.

— А, да. Я, кажется, задремал.

— Кажется.

— Сколько времени?

— Начало одиннадцатого…

— Что-о-о?

Он вскочил, беспорядочно мечась по комнате.

— Ну и рожа у тебя, — заметил Стив. — В пору в ужастиках без грима снимать. Сколько дней ты не брился?

— Не помню.