Мир, который без меня. (Альтернативный гей-роман).Книга 3.

— „Люди могут смотреть эту сцену римминга в первый раз и даже слышать диалог, но если они не знают, что такое римминг, они не поймут, что это вообще такое. Для гетеросексуалов, которые никогда не сталкивались с такой сексуальной практикой, трудно понять, что, чёрт возьми, происходит. Но они понимают, что два человека занимаются сексом. Так что, с точки зрения актёрского исполнения сексуального действия, ты просто должен вкладывать всю свою энергию и старания в то, что происходит, что бы это ни было. Люди будут понимать это на том уровне, на каком им дано это понять, и это будет иметь для них какой-то смысл“.

— Значит для вас это не проблема, насколько я правильно понял?

— „В том смысле, чтобы быть гетеросексуальным актёром и играть гомосексуальные секс-сцены? Нет, я не думаю, что это препятствие. На самом деле, это вызов. Это то, что и должен делать актёр. Ты живёшь в чужой шкуре. Ты находишься полностью вне собственного жизненного опыта. Вероятно именно это, больше, чем что-либо другое, было для меня наибольшей возможностью научиться чему-то. Это — как космос, постепенное постижение, потому что я подсознательно учусь чему-то, просто пребывая в образе“.

— Он рассуждает так, словно целыми днями только этим и занимает…

И тут Рой опять посмотрел на Энди. Трансформация взгляда была абсолютной. Это был уже не взгляд, а жестко поставленный вопрос с нотами гнева и примесью недоверия.

— Если только кто-то не показал ему…

— Показал, — беззаботно ответил парень. — На пальцах.

— На пальцах. Это было необходимо, если учесть, что я уже не спрашиваю, как?

— Это вопрос Бернарде. Сценарий принадлежит ей.

— А ей ты тоже показал? На пальцах?

— Ей объяснил на словах.

— На словах. Да, ты просто чудо-мальчик! Черт возьми! Я, наверное, сейчас умру от восхищения! Господи! Мне стоило раньше посмотреть то, что вы там снимаете, чтобы…

— Что-то изменилось бы?

— Его бы не было.

— Это Джим на тебя такое неизгладимое впечатление произвел?

— Представь себе! Мой фантом во плоти! Обнаглевший, как…

— Он весьма убедителен и близок к оригиналу, — Энди забавлялся с ревностью Маккены.

— Слушай, а этому, как его там? Конти. Ты ему тоже на пальцах показал? Иначе, он должен был обделаться без подготовки прямо перед камерой. Не каждый, знаешь ли, к риммингу готов… Особенно, если тебе его тупой натурал делает. А, Энди?

— Не готов ответить. Мне ведь его делал не тупой и слишком не натурал.

Селевой оползень Роя опять поехал по склону в полном соответствии с надлежащими законами. Ревность тоже поднималась в соответствии с законами удирающего кофе. Она уже почти готова ливануть через край, когда кто-то, словно поднимает эту самую турку, но она все еще продолжает буйствовать внутри. Ну, конечно же, Сноу! Опять Сноу! Ведущий все никак не слезет с него. И так пристраивается, и так. Уже вспотел, и подмышками заметно намокло, а все продолжает заниматься с Джимом словесным сексом. Воистину, все замешано на нем. Тут опровергай — не опровергай, но, похоже, это основа всех законов, потому что все, в конечном счете, сводится к одному и тому же. Стоило так долго мучиться, писать роман, снимать сериал, чтобы люди так ничего и не поняли. Секс — сексом, но разве фильм об этом?