Мир, который без меня. (Альтернативный гей-роман).Книга 3.

Сериал снят. Книга отпечатана, и теперь обществу придется как-то с этим мириться. Это не проблемы Роя. Это проблемы общества. Пусть оно с этим и разбирается. Маккена повернул голову, чтобы взглянуть на Стива, а Шон положил ему на колено ладонь и легонько сжал. В этом жесте было куда больше смысла, чем во всех словах, которые Стив и заложил в него. С ума сойти! Двадцать лет неизменно идеальных отношений. За это время они стали только глубже и крепче. Двадцать лет этот человек составлял одну из огромных частей его существования. Составлял, составляет и будет это делать вечно. А Стив красив до сих пор. Сумасшедше красив. Маккена довольно часто приходил к этому выводу, но продолжал удивляться всякий раз. Шону к лицу его возраст. Придает благородную чеканку, в которой детально проступает каждая черта. Он до сих пор его Терра инкогнита. Рой всю жизнь думал о нем именно так. Терра инкогнита его жизни. Огромный экзотический остров, дрейфующий в изумрудно-перламутровой воде. Ныряй в нее, собирай переливающиеся жемчужины, но дна не достигнешь никогда. Мягкий ласкающий придонный песок будет гладить ноги, увлекая погружаться все глубже, но ведь не затянет зыбучими песками, отпуская, чтоб успел хлебнуть воздуха, оказавшись на поверхности.

Двое мужчин. Стив и Энди. Двое самых важных людей его жизни. Приятная теплая волна прокатилась по телу Роя. Несомненно, на свете есть огромное количество более красивых, молодых, идеально сложенных, талантливых и каких угодно еще мужчин. Маккена видел их. Сотни раз. Он понимал в тот момент, что это так, но… Ни одному из них не удалось еще рушить с полок его души весь накопленный жизненный скарб. Этим двоим достаточно только коснуться его, чтобы все с грохотом валилось со своих мест от этой бешеной качки. Маккене ничего не остается, как в миллионный раз расставлять все по местам до следующей волны.

Шон смотрит ему в глаза. Этот его лисий взгляд, застывший в полуулыбке! О, нет! Не смотри так, Стив!

«Вот черт! Он, и правда, его кормит». Последние фразы сериала. Рой обожает этот фрагмент, но Стив смотрит сейчас на него и неслышно, одними только губами повторяет: « Вот, черт! Он и, правда, его кормит». Маккена улыбается в ответ.

Последний эпизод. В кадре главные герои. Рей Макгрегори и Конти Аллали. Парень набирает в рот глоток бульона, чтобы дать Рею. В студии тишина. Даже мухи не летают, проникнувшись единым вниманием. Темно. Лишь освещенный пятачок декораций. Вокруг, затаив дыхание, сотня человек. Вся съемочная группа. Импровизированные столы с шампанским. Люди стоят, сидят, но никто не дышит. Последний эпизод для пятерых. Оператор, светотехник, звукорежиссер и двое актеров. Остальные уже отсняли свой самый необычный в жизни сериал. Нежность, текущая между главными героями, касается каждого. Это тяжело. Очень. И хорошо, что вокруг темно, потому что у некоторых текут слезы. Это, как кусок жизни, который через несколько мгновений станет прошлым. В него уже не войдешь, уже не исправишь, не переделаешь. Огромная семья в сотню человек. Кто-то уходил, кто-то работал лишь в нескольких эпизодах, но атмосфера… Это кусок жизни. Не просто роли. Не просто герои. Сейчас оператор скажет такую обычную фразу. Он говорил ее сотни раз. Но сейчас это будет приговором. ВСЕ. СНЯТО. Мгновение. Еще мгновение, оттягивающее время от первого кадра до этой последней точки. ВСЕ. СНЯТО. Не говори! Подожди! Дай еще секунду!

– Это… аванс. А теперь давай выпей глоток. Тебе нужно есть.

– Не могу.

– А так?

А так? Как? Кто теперь ответит?

ВСЕ. СНЯТО. И тишина. Особая категория тишины. Фильм снят. Но не для этих двоих. И не для этих ста. Кто-то должен включить рубильник, чтобы зажглось освещение, но он не спешит. Это мгновения особой тишины. И особой темноты. Она тягучая. Вязкая. Она пропитывает дыхательные пути и застревает хлопьями. Рой смотрит на этот светлый пятачок студии, где он и Энди. Только другой он, и другой Энди. Кто-то словно протискивает сквозь него металлический кол. Под углом. Наискосок. Через левую ключицу к сердцу. Медленно так. С пониманием, как больнее. Попадает не сразу. Вытаскивает, и вновь. Только чуть изменив угол. Энди стоит, прижавшись к нему спиной, и Маккена не может видеть его лица. А надо? Он и так знает, чувствует, что тот испытывает.

Рой смотрит на экран. Титры. Длинные бесконечные простыни титров. Почему сейчас он вспомнил эти последние минуты работы? Почему бережно упаковал и сложил аккуратными стопками? Как получилось так, что Маккена не просто принял сериал, он прожил его вместе со всеми. И теперь фразы… Первые фразы, когда одна жизнь кончилась, а другая не началась. Тонкая полоса между двумя, летящими в разных направлениях электричками… Когда прошлое неотступно несется назад, а будущее, сломя голову, летит вперед. Эти фразы – как названия глав открытой книги, страницы которой перебирает ветер.