Мир – Магия

– Я тоже думаю, – признался Ал. – Глупо верно?

– Если учесть, всю ситуацию, наверное, да, – искренне ответил Эф.

Ал на секунду отвернулся от неба к темной холодной стене.

– Ты веришь? Веришь, что она действительно стала такой?

– Да, – тихо сказал Эф. – Иначе бы меня не было здесь.

– И ты согласен с … хм … с методом?

Эф помолчал.

– Нет. Но пока я не вижу другого выхода. Слишком велик риск, что она вырастет, окрепнет и …

– … и превратиться в сумасшедшего короля Скейлера. Да, Эфи?

Ал снова поднял глаза в ночное небо, и Эф заметил, как драгоценными алмазами блестят на ресницах брата одинокие слезы.

– Да, Ал, – он кивнул. – Ты сомневаешься?

– Нет, – Ал покачал головой.

Слезы градом покатились по его щекам.

Он вспомнил ее: лицо, руки, волосы, улыбку, запах, глаза… теплые, живые, любопытные, усталые, сосредоточенные, сонные, гневные, испуганные… И чуть не задохнулся. Теперь она, наверное, была совсем другая. Совсем чужая, незнакомая, неизвестная.

Он так много раз мечтал повернуть время вспять, переиграть, исправить ошибки, что с какого-то момента думать об этом стало для него нестерпимой мукой. Но сейчас, несмотря на боль, ему очень хотелось увидеть ее прежнюю. Хоть на мгновение заглянуть, окунуться назад в прошлое. В то жаркое лето, шесть лет назад. Встретить ее снова и … попрощаться. Попрощаться навсегда, забыв эту страшную тень около кончиков пальцев, словно в кошмаре ускользающую куда-то прочь, в настоящее-будущее, где он должен будет убить другую ее.

Странно, но ночное небо над засыпающим городом, по которому еще утром сбившись в стайки медленно плыли темные, пугающие непогодой тучки, было удивительно ясным.

Озмар Линдон устало улыбнулся и вновь опустил поднятую вверх голову, рассеянно уставившись на еле заметные в темноте камешки дороги. Вокруг едва слышно цокали и жужжали какие-то беззаботные садовые жучки, а пространство, стоило остановиться, наполнялось благоухающими ароматами многочисленных цветущих растений и влажной прелостью летней ночи. Впереди, загадочно мерцая острым краем в рассеянном холодном свете, виднелась одинокая, низкая, полукруглая ступенька, отделяющая дорожку от аккуратного выступа крыльца с резной массивной деревянной дверью обычного пригородного дома Альстена. И еще ни разу в своей долгой жизни Озмару Линдону не было настолько трудно подняться на нее.

Он стоял бледный, постаревший, осунувшийся, в легком тренировочном костюме и своих старых, разношенных, потертых кроссовках, стоял, глупо опустив глаза, ожидая то ли чуда, то ли внезапно свалившегося с неба проклятия. Веселый ветерок трепал его мягкие седые кудри, обдувая загоревшее лицо, сухие морщинистые губы, опавшие щеки и высокий, покатый лоб. Мир вокруг замер, и Озмар Линдон замер вместе с ним понимая еще мгновение, и все неотвратимо, безвозвратно изменится. И совсем не важно, шагнет ли он вперед или отвернувшись уйдет назад от этой тонкой грани между прошлым и будущим. Все изменится…

Старик еще раз поднял глаза и взглянул на усыпанное яркими звездами небо. Хотел бы он знать, видит ли она его? Хотел бы он знать, где она… Хотел бы…

Он зло одернул себя. Затем глубоко вдохнул и, поставив ребристую подошву кроссовка на торец ступеньки, почти прыжком поднялся на нее. Дверь тут же бесшумно отворилась, выпуская в ночь теплый свет человеческого жилища, его особый запах, смешанный с ароматом свежезаваренного, манящего гостеприимством травяного чая и сгорбленную, худую, закутанную в несуразный домашний халат фигуру Джо.

Они молча посмотрели друг на друга.

– Я согласен, – тихо произнес Озмар и поморщился так, словно слова доставили неимоверное страдание. Взгляд его пронзительных зеленых глаз сверкнул, на секунду став ярче горящих на небе звезд, а затем погас, будто сломленный внутренней болью.

Джо кивнул.

– Хорошо.

Озмар Линдон развернулся.

Будущее наступило.

Над Неймаром волшебным ковром растянулась прекрасная летняя ночь. Яркий, беловатый серп месяца в хороводе миллионов игривых льдинок-звезд, плавные переходы темных синевато-фиолетовых, зеленых, охристых, розовато-серых оттенков купола небосвода, практически незаметные перья редких тонких облаков… Мадверна, завороженная этим чудесным видом, невольно замерла у приоткрытого окна, полной грудью вдыхая прохладный, чистый, едва пахнущий хвоей, смолой и шишками воздух.

– Красивая ночь, – заметил Урд Милтон, увидев ее профиль в тонкой рамке створки.

Мадверна неохотно повернулась.

– Да, – она подняла руку и плотно захлопнула окно.

– Могла бы еще полюбоваться, я не тороплюсь.

Урд подошел к освещенному лишь лунным светом старинному глухому шкафу и, произнеся заклинание, достал оттуда, предварительно обернув ладонь в кусок мягкого красного бархата, два круглых металлических диска артефактов с начерченными на них странными символами.

Мадверна проследовала за ним.

– Они готовы? – спросила она, едва не прикасаясь кончиками коротких пальцев к ледяной поверхности металла.