Читаем Мир Налы полностью

Потом выяснилось, что соседи мою радость не разделяли. Обитатели соседнего дома, только завидев меня, сразу же обратились к родителям Каты. Как я понял, они боялись посторонних – вирус мерещился им уже повсюду. Я, конечно, понимал их беспокойство, но мне все же казалось, что они слегка перегибают палку.

Я с радостью был готов помочь их общине: например, принести продукты тем, кому непросто передвигаться, или тем, у кого нет возможности выйти из дома.

Сообразив, что людям нужно дать немного времени привыкнуть ко мне, я эту идею отложил до лучших времен.

Люди не любят чужаков. Я и так выделяюсь из толпы, а если начну еще напрашиваться, так и вовсе белой вороной прослыву!

Поэтому скрепя сердце я решил с огнем не играть и принялся устраивать свою жизнь. Нала, как всегда, была моей верной помощницей.

Сад у дома оказался просто великолепным – для Налы настоящее раздолье!

Большую часть времени я сидел дома и переписывался с родными или играл с Налой. Иногда я выбирался в супермаркет в пяти километрах от дома или на озеро, чтобы хоть как-то размяться. На досуге мы с отцом поигрывали через Интернет в шахматы.

С каждой вылазкой мир вокруг становился все более и более пустынным. Те немногочисленные люди, что попадались мне на глаза, выглядели встревоженными, постоянно куда-то спешили и не желали разговаривать.

Незаметно подобрался конец марта, и наступил мой день рождения. Праздновать не хотелось, слишком уж в странной ситуации все мы оказались.

Я получил кучу поздравлений, поболтал с мамой, папой и сестрой, но все это имело лишь отдаленное сходство с настоящим общением. Отец Каты вечно возился в саду, и я мог бы с ним поговорить, но он моих попыток вступить в разговор не замечал или не хотел замечать. Молча приветствовал меня коротким взмахом руки, и только!

Но нет худа без добра. Пока мир вокруг нас сжимался, мы с Налой становились ближе.

Казалось бы, куда уж ближе? Но мы, часами играя то в доме, то в саду, действительно перешли на новый уровень.

Любимой игрушкой Налы в доме стала деревянная лестница: она прыгала со ступеньки на ступеньку, а я пытался ее поймать между прутьями перил. В саду же Нале нравилось патрулировать участок зеленой лужайки прямо перед входной дверью.

Эти два занятия никогда не утомляли Налу, чего я не мог сказать о себе. Долгая изоляция не на шутку вымотала меня.

Хорошо то, что занятий у меня было хоть отбавляй.

Так, например, я месяцами грозился разобраться с фотографиями. У меня накопились сотни, а то и тысячи снимков на телефоне и ноутбуке. Поэтому первым делом я бросился разбирать свои фотоархивы, сортируя снимки по папкам и делая к ним заметки, пока воспоминания в памяти еще были свежи. Однажды мне обязательно захочется взглянуть на них.

Многие события я помнил так ясно, будто пережил их только вчера.

Вот наша первая встреча с Налой в горах Боснии и первые дни вместе в Черногории и Албании. Вот поездка на Санторини и длинное путешествие через Турцию.

А вот и люди, повстречавшиеся нам по пути. Целая актерская труппа! И все благодаря харизме Налы! Беженец, с которым мы преломили апельсин. Семейство, помогавшее мне спуститься с той горы в Турции. Тони. Пабло. Джейсон и Сирем. Ник, Илиана и Лидия. Я познакомился с такими прекрасными людьми! Некоторые из них, уверен, не откажутся стать моими друзьями навсегда. Мне никогда не забыть, в каком долгу я перед ними!

Но больше всего мне запомнились, конечно же, мгновения, проведенные с Налой.

Мгновения как хорошие, так и плохие. Мгновения как веселые, так и страшные.

Сортируя фотографии, я поймал себя на мысли, что стал ценить Налу еще больше. Она многому меня научила. Своим примером показала, как следует наслаждаться драгоценными мгновениями, что посылает нам жизнь. Подсказала не только как любить себя и уметь оставаться собой, что бы ни случилось, но и быть полезным обществу.

Нала открыла мне глаза на то, как можно помогать людям, и я намеревался это делать и впредь.

И конечно, она научила меня дружить.

Верный друг не всегда рядом, но в трудную минуту он обязательно придет на выручку. Мне льстила мысль, что я вовремя подоспел на помощь Нале в боснийских горах. А она, в свою очередь, не позволила мне упасть духом ни на Санторини, ни в азербайджанской глуши. Никогда не забыть мне той ночи в Турции, когда Нала спасла нас от медведя, или что там бродило вокруг нашей палатки! Без Налы я бы точно пропал!

Чего ни коснись, Нала всюду положительно влияла на меня. Я чувствовал себя мудрее, спокойнее, взрослее, чем тот диковатый парень, год с лишним назад покинувший Данбар.

Нала меня образумила: я сделался вдумчивым и умудрялся оставаться спокойным даже в самых непростых ситуациях – как, например, здесь, в Венгрии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии