Читаем Мир Налы полностью

Менее чем за час до вылета мои нервы были уже в плачевном состоянии. Я осознал, что как заведенный бегаю от барной стойки к табло вылетов. Но информация на табло упрямо не хотела обновляться. Я всеми фибрами души желал, чтобы эти ненавистные буквы уже сменились, но в то же время страшно боялся слова «Отменен». А слово это все чаще и чаще появлялось напротив других рейсов.

Где-то за полчаса до вылета информация на табло наконец-то обновилась. Загорелся номер выхода на посадку и одно-единственное слово: «Посадка».

Сломя голову я помчался по пустым коридорам терминала. Людей уже пропускали на посадку. Я спустился на перрон аэродрома, затем поднялся по трапу и обнаружил, что салон самолета почти пуст. Все пассажиры, а их вместе со мной было не больше пятнадцати человек, сидели на приличном расстоянии друг от друга, согласно новым правилам социального дистанцирования.

Полет отдавал каким-то сюрреализмом. Стюардессы обслуживали нас в масках и перчатках. Нам предложили спиртовые салфетки, чтобы протереть откидные столики, а затем раздали еду и питье. Все эти меры предосторожности меня чертовски нервировали, но я успокаивал себя тем, что все-таки лечу к Нале.

Пришла пора решать, как быть дальше.

Если границы все-таки закроют, то я бы хотел залечь на дно где-нибудь под Будапештом, желательно в диких условиях, чтобы поменьше народу. Буду, как персонаж из постапокалиптического фильма, где на планете в живых осталась лишь горстка людей. Только в моем случае будет еще и кошка! Звучало недурно!

Но когда я как следует обмозговал этот вариант, он показался мне слишком рискованным. Времена настали непростые, и какой-нибудь полицейский или солдат может неправильно истолковать мое желание жить в диких условиях, и проблем тогда не оберешься! Лучше найти какую-нибудь берлогу или укромное убежище. Как прилечу в Будапешт, надо будет хорошенько пораскинуть мозгами.

Самолет приземлился в аэропорту Будапешта ближе к полуночи. Я запрыгнул в такси и сразу поехал к Джулии. Сердце, пока я поднимался по лестнице, колотилось как бешеное. Ни по кому в жизни я так не скучал! Я забарабанил в дверь, и только она распахнулась, как Нала стрелой вылетела из рук Джулии.

Нала прильнула к моей щеке так тесно, что я ощутил ее тяжелое и глубокое дыхание: ребра, грудная клетка – все ходило ходуном, работая, как меха. У меня даже промелькнула мысль, будто она почуяла, что мы с ней были на волосок от беды.

Той ночью она не переставая мурчала мне на ухо и прижималась, как никогда прежде. «Как же она тонко все чувствует!» – не переставал я удивляться. Мы уже расставались не раз: я ездил в Албанию к Балу, в Шотландию к бабуле, но так ласкова Нала ко мне еще не была! Что же изменилось? Неужели она почуяла мой страх потерять ее? Но как? В моем дыхании?

Вернувшись под утро к себе в квартиру, я пролистал новостную ленту: конец света за эти часы стал еще ближе. Власти Венгрии закрывали границы страны для всех без исключения.

Чудом проскочил! Наверняка не обошлось без моего вездесущего ангела-хранителя!

<p>24</p><p>Настоящий путешественник</p>

Следующие несколько дней напряжение нарастало: каждый час что-нибудь да случалось. Венгерское правительство один за другим выпускало новые указы. Из дома разрешалось выходить только в магазин или аптеку, а также в экстренных случаях. Если сидеть запертым в четырех стенах в центре города для меня адская мука, то что чувствовала Нала – и представить страшно! В конце концов, она еще котенок, и ей нужен простор, чтобы как следует побегать.

Я присмотрелся к жилью, которое сдавали внаем через Интернет, но мне, к сожалению, ничего не приглянулось. Многие объявления квартир снимались из-за ужесточавшейся с каждой минутой изоляции.

Поначалу я прельстился идей улететь с Налой в Шотландию, но затем от этой идеи отказался. Причин на то было много, но главная – бессмысленность этого поступка.

К счастью, все образовалось само собой, причем наилучшим образом. Впрочем, так бывает всегда, когда перестаешь тревожиться и отпускаешь ситуацию.

Предложение погостить свалилось на меня как снег на голову. Ката, моя подписчица в «Инстаграме», застряла с мужем и детьми в Великобритании и просила об одолжении присмотреть за их домом в полутора часах пути от Будапешта.

На ее предложение я ответил молниеносно – это был идеальный вариант. Ката ввела меня в курс дела и рассказала, что ее родители живут на том же участке земли, но в другой части сада, в доме поменьше.

Вскоре, собрав снаряжение, я уже катил за город.

Никаких заграждений на дорогах пока не наблюдалось, а полиция, судя по всему, всех распоряжений правительства еще отработать не успела. До нужного дома я добрался за пару часов. Он располагался в маленьком и тихом селении на холме. Три этажа со всеми современными удобствами, какие только душа пожелать может! Был даже балкон с видом на восхитительный сельский пейзаж.

«Лучше места не найдешь!» – воскликнул я.

Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии