Мир охоты и крови (СИ)

— Я люблю тебя, — прошептала Марселин ему в губы, после чего мягко поцеловала. — Я так тебя люблю, Стефан, и хочу быть рядом. Я хочу сделать всё, чтобы ты был счастлив.

Глава 29. В безумии отрицать

Иногда Николасу казалось, что его просто не замечают. Возможно, дело было в том, что его до сих пор считали недостаточно взрослым. Или же в том, что он, даже не зная Фортинбраса достаточно, был на его стороне — таких людей Гилберт и впрямь предпочитал игнорировать. Или, может быть, на самом деле Николас ничего из себя не представлял.

Он не жаловался и не просил больше внимания. Но ему было интересно, почему ему так сложно разговаривать с Пайпер и Фортинбрасом, почему каждый раз, когда кто-то из них обращался к нему, его волнение вырастало до вселенских масштабов. Разве он не такой же, как они? Разве они не одной магии?

— Я думаю, ты преувеличиваешь, — наконец произнесла Твайла, задумчиво уставившись на лимонное пирожное в руке.

Нужно отдать Одоваку должное: несмотря на весь кошмар и хаос, в который катился мир, он не забыл готовить отличную еду и даже баловать каждого из них их любимыми сладостями. Правда к Твайле он всё ещё относился настороженно, возможно, из-за того, что она подворовывала то, что он готовил для принцессы Сонал. Кажется, эти пирожные тоже были для неё.

— Форт даже мне не говорит о том, где он был.

— Форт? — удивлённо повторил Николас.

— Ну… Да. Форт. Йоннет его так называла. Да и я тоже. Ну не Предателем же его называть, — фыркнула Твайла, закатив глаза.

— Ага. Не Предателем, — согласился Николас.

Может, это ещё одна причина, из-за которой Фортинбрас вообще обращает на него внимания? Просто потому что Николас не называет его Предателем. «Да, круто, спасибо, парень, которого я совершенно не знаю». Он наверняка так и думает.

«Нико, — устало произнесла Рейна, — пожалуйста, хватит. Ты же знаешь, что это не так».

— Ну, к тебе-то вопросов нет, — проворчал Николас. — С тобой даже Гилберт не будет спорить.

«Верно, иначе мы просто убьём его, да?»

— Нет! — ужаснулся Николас. — Почему ты постоянно хочешь кого-то убить?

На этот вопрос Рейна не ответила, только рассмеялась, вновь растворяясь в его сознании.

— Ежедневные дебаты с сакри? — предположила Твайла, поймав его озадаченный взгляд.

— В которых она всегда выигрывает… Почему просто не может помочь мне? Сказала бы хоть, что делать…

— Нико, — с улыбкой произнесла Твайла, направив на него надкушенное пирожное, — тебе не нужно делать что-то особенное, чтобы привлечь их внимание. Вы одной магии и всегда будете рядом. Просто… нужно чуть больше времени. Это нормально. Масрур и Фортинбрас тоже не сразу привыкли друг к другу.

— Зато с Аннабель они очень быстро сблизились. Рейна мне рассказывала.

— Это читерство. Аннабель всем нравилась.

— Откуда ты знаешь слово «читерство»?

— Я не дура, Нико. И не нужно так на меня смотреть.

— Я просто не думал, что… Ладно, проехали. Читерство так читерство. Я, может, тоже так хочу, — пробубнил он себе под нос.

— Ты отлично справляешься, — заверила его Твайла, с заговорщическим видом двигая к нему тарелку с пирожными. — Ты помог Пайпер, когда… В общем, ты помог. Надеюсь, ты сделал это не для того, чтобы привлечь их внимание? — строго уточнила Твайла.

— Нет, но… Я понятия не имею, что со мной не так. Может, они думают, что я виноват в том, что не сумел остановить Иснана?..

Хотя это, конечно, было просто глупостью. Даже если Иснан всё ещё изучал Слово, он уже знал достаточно, чтобы доставить им уйму проблем. Нет ничего странного в том, что Николас старался избегать его — сама мысль о том, что Иснан заполучит кровь сальватора, владеющего Движением, пугала его до невозможности.

Судя по рассказам Эйса, Пайпер не такая уж и злопамятная, к тому же, не дура, чтобы винить его. Она вообще показалась Николасу очень крутой, и он бы хотел быть хотя бы немного похожим на неё. Она, наверное, смогла бы справиться с Иснаном…

«Нет, — возразила Рейна. — Ты забыл, что в их первую встречу он едва не убил её?»

Николас обречённо выдохнул, укладывая руки на столе.

— Что вы делаете?!

Твайла невозмутимо доела ещё одно пирожное и только после посмотрела на Лиэра, застывшего в дверях.

— Это для принцессы! — возмущённо добавил он.

— Правда? — Твайла вдруг улыбнулась и, рассмеявшись, сменила облик: чёрные волосы посветлели до золотистого, легли аккуратными волнами, красные глаза стали светло-голубыми. Хлопковая футболка и штаны сменились аккуратной блузой белого цвета и лёгкой юбкой до щиколоток. — Ну вот, теперь я принцесса.

— Она может посчитать это оскорблением, — проворчал Лиэр, но Николас заметил, как уголок его рта слегка приподнялся.

На смену облику Сонал пришёл облик Гилберта: Твайла нахмурилась в точности как он и, вздохнув, сказала:

— Она что угодно воспринимает как оскорбление.

— А вот это уже мой король посчитает оскорблением.

— Пусть, — отозвалась Твайла, возвращая себе настоящую внешность, — мне-то какое дело?

— Теперь-то я понимаю, откуда у тебя столько проблем.