Мир охоты и крови (СИ)

Но ещё глупее она чувствовала себя сейчас, когда Эйкен подтвердил то, что его тени заметили ещё утром. Фортинбрас в сопровождении Гилберта, Диего и Джонатана отправился в зал Истины, где, как оказалось, пытался убедить лидеров коалиции, что его план должен быть реализован. Боги, закованные в цепи — это не шутка.

Стелла не понимала одного: как они, простые смертные, помогут богам? Они же… ну, боги. Создания магии, которые сотворили все миры. Даже если Райкер говорил правду о том, что смертные — дети магии и хаоса, Стелла плохо понимала, где здесь преимущество. Но Фортинбрас верил Арне, а Арне верил Райкеру — следовательно, ему верила и Стелла. Даже если всё это звучало дико, а нынешнее собрание напоминало прелюдию к унижению.

— Король Джулиан, старейшина Грета, старейшина Армен, Август, Мирна и королева Ариадна проголосовали против Третьего, — сказал Гилберт, и только по тому, как изменилось его выражение лица, Стелла поняла, что он, фактически, начал это глупое собрание. — Данталион отказался голосовать.

— Засранец! — шикнула Марселин.

— Он сказал, что один его голос против шестерых ничего не даст, хоть он и благодарен за то, что Третий разбудил Стефана, — сощурившись, уточнил Гилберт.

— О, боги. Прости меня, Данталион… — совсем тихо пробормотала девушка, однако Стелла прекрасно её расслышала.

Вообще, она слышала всё, о чём говорили собравшиеся, и её это немного нервировало. Эйкен пытался объяснить Клаудии, что ругаться с Фортинбрасом не обязательно, на что она говорила ему, что только так можно вправить сальватору мозги. Джонатан постоянно напоминал Эйсу, что ему не следует без остановки прыгать на месте, и тот отвечал, что очень сильно волнуется. Затем Джонатан говорил Киту, что ему нужно немного расслабиться, и Кит очень натянутым голосом отвечал, что он максимально расслаблен. Твайла, имевшая такой же потрясающий слух, посмеивалась, расположившись едва не в углу вместе с Николасом. Стефан то и дело уточнял у принцессы Сонал детали разговора с Райкером, и она повторяла их сквозь зубы. Шерая выпытывала из Диего детали собрания коалиции, которое Гилберт провёл без её участия. Только Пайпер и Фортинбрас, сидевшие напротив друг друга за длинным столом, молчали.

— Однако, — с тяжёлым вздохом сказал Гилберт, — королева Ариадна согласна помочь. Если мы решим, что нужно действовать, она поможет. Она…

Стелла заметила, как дрогнул его кадык, будто он в последнюю секунду проглотил слова, готовые сорваться с языка. Ей это не понравилось: он был слишком взвинченным даже для самого себя.

— Она верит тебе, — сквозь зубы произнёс Гилберт.

— Я солгу, если скажу, что неприятно слышать, как трудно тебе даются эти слова, — с лёгкой улыбкой ответил Фортинбрас, поймав его сосредоточенный взгляд. Стелле хотелось сорваться с места и распороть Гилберту горло за то, как его вчерашние слова повлияли на Фортинбраса, за то, как он теперь выдавливал из себя вежливость.

— Райкер говорил правду, — с мученическим лицом сказала принцесса Сонал, заправляя прядь золотистых волос за ухо. Стелла не понимала, как ей удаётся выглядеть так прекрасно и величественно буквально каждый день — она думала, что своими капризами принцесса истрепала Гилберту все нервы и он больше не одаривает её подарками. — Мы все дети магии и хаоса, и только сальваторы с ракатанами могут пройти Лабиринт, чтобы добраться до источника, который удерживает богов в цепях.

— Три сальватора и два ракатана для каждого, — задумчиво пробормотал Стефан. — Выходит, девять человек. Коалиция не может не заметить пропажу девяти человек.

— Одиннадцати, — исправил его Фортинбрас. — Несмотря на моё желание, Клаудия не станет ракатаном для моей души. Она нужна, чтобы слышать Блуждающие Души и разговаривать с ними.

— Как мило, что теперь ты посвящаешь меня в свои планы, — ядовито улыбнувшись, ответила Клаудия.

Элементали, она была чертовски зла и уже продумывала свою месть.

— Его Высочество костьми ляжет, но не позволит Клаудии выскользнуть из-под его надзора, так что обязательно приставит к ней кого-нибудь. Возможно, даже вас, господин Эрнандес.

Энцелад посмотрел на него, как на недоразумение, но так ничего и не сказал.

— И, разумеется, Его Высочество ни за что не оставит без надзора меня, — закончил Фортинбрас, начав крутить кольцо на пальце. — Я удивлён, что вы так быстро согласились участвовать.

— Я делаю это ради всеобщего блага, — практически прошипел Гилберт.

— В таком случае вы, я надеюсь, поймёте, почему я так решил.

— Я не…

— Если мы собираемся войти в Лабиринт, то должны выбрать якоря, в которых уверены.

— В «Моём маленьком пони» такого сложного описания дружбы не было, — проворчала Пайпер, впервые за всё время подав голос.

— А вы… — заговорил Кит, но, заметив, что на него обернулись, неловко кашлянул и начал заново: — Вы действительно собираетесь войти в Лабиринт? Типа, в те жуткие Дикие Земли, о которых говорила Пайпер?..

— Если у тебя появится идея получше, — устало произнёс Николас, — то мы с радостью тебя выслушаем.