Мир Путина. Россия и ее лидер глазами Запада

Россия надеялась, что избрание Трампа станет началом новой эры более тесных российско-американских отношений и что Вашингтон наконец окажет Москве то уважение, которого она не получала с тех пор, как Путин вернулся в Кремль в 2012 г. В начале своего нового президентского срока Путин проявил инициативу и направил замминистра иностранных дел Сергея Рябкова в Госдепартамент с предложением кардинально обновить отношения. «Перезагрузка» включала в себя обсуждение кибербезопасности, Афганистана, ядерной сделки с Ираном, ситуации на Украине и ликвидации ядерного оружия на Корейском полуострове. Предполагалось, что будут проводиться регулярные обсуждения между двумя президентами, руководителями их разведслужб и чиновниками их кабинетов министров. Вновь бы открылись многие военные и дипломатические каналы времен Обамы, закрытые после присоединения Крыма. Это означало бы полномасштабную нормализацию отношений до уровня периода Обамы и Медведева. Но «перезагрузка» не принимала во внимание то, что, собственно, и привело к ухудшению отношений: как будто никогда не было ни вмешательства в выборы, ни украинского кризиса[669]. Госдепартамент США отказался подтвердить заявление о предложении России, а вот российская сторона это сделала. «Да, безусловно, такие предложения в различных форматах передавались американской стороне, — заявил журналистам пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков. — Москва последовательно выступала за возобновление диалога, за обмен мнениями, за попытки поиска совместных решений, но, к сожалению, не встретила здесь взаимности»[670].

По-видимому, Кремль полагал, что президент Трамп и его советники будут открыты для этих предложений и что их осведомленность о российском вмешательстве в выборы мало повлияет на двусторонние отношения, поскольку Трамп победил и теперь сможет действовать так, чтобы обеспечить прогресс в отношениях с Россией. Российскому руководству потребовалось некоторое время, чтобы понять все последствия его вмешательства.

Вскоре стало ясно, что существуют нестыковки между прогрессивными намерениями президента Трампа в отношении России и взглядами его коллег по кабинету министров и Конгрессу США. Отсюда и существенная непоследовательность политики Соединенных Штатов в том, что касается России. Госсекретарь США Рекс Тиллерсон, как и его коллеги по Министерству обороны и Совету национальной безопасности, был нацелен на осторожное взаимодействие с Россией. Тиллерсон раньше руководил компанией ExxonMobil и обладал значительным опытом работы с Россией: с 1990-х гг. совершал туда поездки, а в 2013 г. Путин даже вручил ему орден Дружбы. Он тесно сотрудничал с Игорем Сечиным, генеральным директором «Роснефти» и, возможно, вторым по влиянию человеком в России[671]. «Роснефть» и ExxonMobil подписали многомиллиардное соглашение о совместном освоении Арктики, но эта сделка была сорвана в результате введения (после присоединения Крыма) санкций в отношении энергетических технологий. После своей первой поездки в Россию в качестве госсекретаря и встреч с Путиным и Лавровым в апреле 2017 г. Тиллерсон признал наличие «низкого уровня доверия». Впоследствии он создал план работы с Россией, состоящий из трех пунктов: во-первых, противодействовать российским агрессивным действиям против США; во-вторых, привлекать Россию к решению вопросов, представляющих стратегический интерес для США; в-третьих, стремиться к установлению «стратегической стабильности» с Россией на долгосрочной основе. Эта стратегия была аналогична стратегии администрации Обамы, проводимой после 2015 г.[672] Это неудивительно, учитывая, что проблемы, которые доминировали в отношениях США и России после 2014 г., никуда не делись.

Администрация Трампа восстановила некоторые каналы связи, деятельность которых ранее была приостановлена: например, проведение прямых переговоров между начальниками Генеральных штабов США и России, переговоров между начальниками разведслужб и переговоров между Тиллерсоном и Лавровым. Между заместителем госсекретаря США и заместителем министра иностранных дел России был создан канал по стратегической стабильности. Анатолий Антонов, бывший работник Министерства обороны и новый посол России в США, стремился — с ограниченным успехом — установить контакты с различными представляющими интерес [для России] структурами и организациями в Вашингтоне. Его коллега, посол Джон Хантсман, ранее бывший губернатором штата Юта и послом в Китае, аналогично действовал в Москве, стремясь развивать деловые связи, что при многоуровневых санкциях Конгресса США было непростым делом. Избегая идеи «перезагрузки», Хантсман объяснил проводимую им политику: «Нужно просто принимать отношения такими, какие они есть, без прикрас и глядя на них с реалистичной точки зрения», и добавил, что его деятельность «полностью отделена от расследования Мюллера, поскольку это работа, которую просто нужно делать в отношениях между крупными державами»[673].