Мир Путина. Россия и ее лидер глазами Запада

Исторически отношения Европы с Россией являются более сложными. Самыми значительными были российско-германские отношения. Две страны находились по разные стороны баррикад в двух мировых войнах, разделенная Германия была в эпицентре холодной войны в Европе, а взаимные подозрения наблюдались как во время холодной войны, так и после ее окончания. С момента распада СССР эти отношения в целом носили характер сотрудничества — вплоть до 2014 г. У Франции и России также были периоды альянсов и сотрудничества, в то время как отношения Польши с Россией всегда являлись по большей части антагонистическими, а с Великобританией сейчас они хуже, чем с любой другой европейской страной. После распада Советского Союза Европа стремилась содействовать установлению экономического и политического диалога и сотрудничества, но эти ожидания были серьезно подорваны начавшимся украинским кризисом и последующим вмешательством России в выборы. Реальность такова, что Россия частично интегрирована в мировую экономику и является крупным экспортером нефти и газа в Европу, а также наращивает объемы этого экспорта в Азию. Всякий раз, когда Россия предпринимает действия, которые считаются враждебными Соединенным Штатам или Европе, санкции — это то, к чему прибегают в первую очередь. Но и они имеют ограниченное влияние на действия России. Администрация Трампа и Конгресс США усилили санкции в отношении России, но пока что она продолжает действовать решительно, отказываясь прекращать свою кибердеятельность и оспаривая каждое заявление Запада о своей виновности, будь то вмешательство в выборы, катастрофа МН17, действия российских солдат в Донбассе или отравления Скрипалей. Этот постоянный российский отпор, вероятно, будет продолжаться, пока Путин находится в Кремле.

До конца срока пребывания Путина у власти Россия будет отстаивать свои интересы в соседних с ней странах, настаивая как на том, что притязания на них со стороны Запада угрожают ее основным интересам, так и на том, что Запад должен принять эти опасения как абсолютно законные. Россия будет распространять свою власть за рубежом там, где это возможно, пользуясь беспорядком во внешней политике США. Путин будет продолжать использовать телевидение и другие средства массовой информации, чтобы играть на образе врага в лице Соединенных Штатов и Европы — и тем самым упрочивать свою популярность и влияние в собственной стране и среди пророссийских групп на Западе. В этих условиях у Америки и ее союзников имеется ограниченное количество сложных вариантов отношений с Россией.

Что же делать?

Размер и стратегическое расположение России, ее ядерный арсенал, право вето в Совете Безопасности ООН и огромные природные ресурсы, а также способность противостоять западным интересам требуют взаимодействия. Россию нельзя изолировать, поскольку она имеет партнерские отношения со многими странами, которые отказываются критиковать Россию и присоединяться к санкциям, равно как и не считают, что действия России в Украине угрожают их собственным интересам.

Кроме того, два десятилетия продвижения Америкой и Европой демократии в России не привели к созданию более демократического общества или институционализации верховенства права. Более того, Кремль рассматривает эти усилия как прикрытие для «смены режима». При Путине Кремль неуклонно закрывал пространство для политической конкуренции и изгонял американские и британские организации, стремящиеся поддержать российское гражданское общество. Кремль упорно работает над тем, чтобы сформировать у российского общества иммунитет к влиянию Запада посредством своих государственных СМИ, в частности российского телевидения.

Учитывая эти препятствия, Джон Хантсман — посол США в РФ при Трампе — привел аргументы в пользу необходимости сосредоточиться на тех аспектах отношений, которые требуют прагматичного участия:

«[Россия] будет заниматься теми вопросами, в которых затронуты ее национальные интересы. И вы должны быть достаточно умны, чтобы определить области, где наши интересы пересекаются. Они просто не будут тратить свое время на то, в чем заинтересованы мы, но к чему нет интереса у них. И нам стоит поступать точно так же»[713].