Мир трёх богов. Жребий одиночки

– Уф. Извини за конспирацию, но мы и так изрядно наговорили под окнами, – виновато сказала Хель, усаживаясь на небольшую кровать. Для меня нашлось вполне удобное кресло в углу комнаты. – И за угрозы тоже извини! Я бы не стала тебе отрезать голову, правда.

– Даже если бы я работал на Орден?

– Ну не умею я убивать, – виноватая улыбка с акульими зубами. – Не было времени научиться. Да и Грегори меня для другого призывал…

При упоминании покойного лорда бьющая ключом энергия Хель тут же иссякла, без промежуточных фаз превратившись в тягучую меланхолию. Я заподозрил, что эмоции для демонов имеют куда большее значение, чем для людей, и подобная смена настроения, как говорится, «не баг, а фича». Но раз уж мы начали говорить, следовало как можно скорее обменяться информацией, не поддаваясь тоске.

Грегори Блэкуотер освоил искусство призыва около десяти лет назад, но с каждым новым демоном у него возникали разногласия, приводящие к расторжению контракта не позже, чем через год службы. Без кровавых последствий, как ни странно. Хель стала пятой по счёту и с удивлением узнала, что от неё, суккубы по происхождению, хотят только одного – сортировки и заботы об огромной коллекции книг в библиотеке. Впрочем, дело пошло значительно дальше. Спустя пару месяцев они с Грегори нашли общий язык и подружились. Спустя полгода – впервые разделили ложе. Хель рассказывала подробности, в том числе интимные, так просто, что я почувствовал, как заливаюсь краской. А мне-то казалось, что это я разоткровенничался в саду…

Если судить по ролям, демон по отношению к призывателю, по крайней мере в Империи, должен был выполнять примерно ту же задачу, что и шпион, склоняющий иностранного чиновника к работе на свою сторону. Но в данном случае всё казалось значительно глубже. Когда Хель говорила о Грегори, она прямо-таки исторгала нежность и отчаяние. Она любила его – и судя по всему, при жизни он отвечал полной взаимностью. В мире, где победило зло, подобная история звучала как нечто чуждое, слишком хрупкое для того, чтобы быть настоящим. В общем-то, в итоге «правда» текущей Анимы оказалась сильней.

– Меня не было рядом, когда его убили. А если бы я и была, то не могла бы его защитить. Когда призыватель гибнет, это тут же отдаётся в призванном, но я не успевала…

– Зачем ты вернулась?

– Я должна была знать, кто это сделал. Даже если не могла бы отомстить сама.

Мягкое кресло действовало на меня усыпляюще, но я приложил максимум усилий, чтобы уловить дальнейший рассказ Хель. Вновь оказавшись в особняке, она приняла облик садовницы, слегка заморочив голову прислуге. Пока она ни с кем не говорила, у тех не возникало вопросов, что в доме должен быть садовник. Исключением оказалась повариха, которая единственная знала, что лорд Блэкуотер все эти годы занимался своей драгоценной библиотекой отнюдь не в гордом одиночестве. Союз демона и призывателя давал силу обоим сторонам, и при жизни Грегори Хель легче было скрываться. Сейчас она попросту ходила по лезвию ножа.

– Старшие Смотрящие, из Когтей, Глаз, Крыльев – они действительно способны прочитать и усвоить чужие воспоминания. Я вижу совсем немного, если удаётся проникнуть в сны тех, с кем сплю в одном доме. Все, кто сейчас гостит в поместье – закрыты для меня.

– «На тех, кто работает в доме, греха нет», – пробормотал я слова Лицинии. – Круг подозреваемых – всё те же пятеро…

Я сумбурно пересказал Хель слова старой шаманки, зевая через каждое предложение. Вспыхнувшее подозрение тут же подтвердилось – «Усталость» снова висела над полоской здоровья. Первым порывом было вскочить с кресла и бежать назад в дом, пока ещё оставалась выносливость и мана, но Эми вовремя шепнула на ухо, что это не хитрая демоническая магия, а попросту кончился эффект зелья. «Усталость» невозможно было снять надолго, лишь подавить на короткий срок. Дальше – только сон.

– Оставайся тут, – радушно предложила демонесса. – Как говорят в Лангии, рассвет всё рассудит.

Да, у нас, чужаков, тоже утро вечера мудренее. Такой вот у меня получался нелепый детектив – от обморока до дрёмы, с предположительной развязкой в последние сутки. Если, конечно, повезёт.

Не уверен, что рассвет собирался кого-то рассудить, но разбудил меня вполне надёжно. Единственное окно дома садовника располагалось как раз напротив приютившего меня кресла, и первые лучи солнца вырвали меня из царства снов. Быстро перемотав в голове события вчерашнего дня, я встал из кресла, отмечая долгожданное исчезновение «Усталости» и оттого удивительную бодрость в голове. Проспав в такой позе в реале, я бы скорее всего проснулся с затёкшими руками и ногами, но «Анима» всё же смягчала некоторые условности. С кровати, зевая и потягиваясь, поднялась Хель – в прежнем, человеческом, облике. Даже информационная табличка над ней снова показывала безобидный второй уровень. Если кому расскажу, что провёл ночь рядом с суккубой – меня явно неправильно поймут…

– У тебя ужасно странный мир, – заявила мне демонесса вместо «доброго утра». – Как вы там выживаете?