Мир, в котором я теперь живу (СИ)

Управляющий, среди прочего, славился умением находить подход к любому, даже самому строптивому рабу, не прибегая к помощи кнута. Когда девчонка бросила ему в лицо свое дерзкое: «Я все равно сбегу!», он лишь усмехнулся в ответ: «Для того, чтобы сбежать – нужны силы. Для того, чтобы были силы – нужно есть. А чтобы есть – нужно работать. Даром тебя кормить здесь никто не будет. Вот разве что ты умеешь как-то по-особенному ноги раздвигать и заинтересуешь этим нашего господина. Но ты не настолько красива, чтобы он обратил на тебя внимание». В словах управляющего действительно было разумное зерно, и впервые, смирив свою гордость, Ладо пошла на уступки.

Царевич несколько дней тайком за девушкой наблюдал, прежде чем подойти познакомиться. И чем больше наблюдал, тем сильнее ощущал их родство и безграничную, ни на что не похожую радость жизни. А следом появилось и желание – настолько сильное и всепоглощающее, что оно не шло ни в какое сравнение с тем вожделением, которое терзало его раньше.

Царица мать поняла, что ее ненаглядный сыночек наконец-то влюбился даже раньше, чем понял он сам. У нее словно гора с плеч свалилась, а в душе поселилось такое счастье – словно к ней самой пришла любовь. Тогда было не принято задавать вопросы о личном, но она решила, что ей, как любящей мамочке, это позволительно:

-Ты ничего не хочешь рассказать своей матери, мой орленок? - спросила она, взъерошив сыну волосы.

Сын в ответ изогнул бровь:

- Например, о чем?

- Например, о девушке, которая завладела всеми твоими мыслями.

Царевич смутился и замешкался с ответом, не зная, как мать отнесется к тому, что он полюбил рабыню. Мать же и не думала отступать:

- Ну, же, сынок, не томи! Скажи – какая она? Красивая?

Ее «орленок» смутился еще больше, лихорадочно вспоминая, как выглядит его избранница. Когда же до царицы дошло, что сын умудрился влюбиться в девушку, толком не удосужившись эту девушку рассмотреть, она только руками всплеснула:

- Боги, кого я родила?!

Ну, нельзя сказать, что царица пришла в восторг от того, что сын полюбил рабыню, но, положа руку на сердце – она была рада и этому. Так что, в каком-то смысле, женщина стала сообщницей собственного сына – всячески создавала парочке условия для тайных свиданий, а также позаботилась о том, чтобы ее муж царь ничего не узнал об увлечении наследника. И даже мысль о том, что девушка может забеременеть, не столько смущала царицу, сколько радовала – наполняла каким-то тайным предвкушением. Может, поэтому ей и в голову не пришло поить Ладо противозачаточными зельями.

А после того, как мать царевича узнала историю девушки, в глубине ее гордой неукротимой души поселилось ни с чем несравнимое уважение – уважение к себе подобной. Ни с кем из рабов царица не была такой по-матерински ласковой, да что там – на Ладо она и голоса ни разу не повысила. И это притом, что властная, порой, до жестокости, женщина могла грозно прикрикнуть на собственную дочь, а то и пощечину ей залепить, если та, по ее мнению, забывалась. Когда же Ладо на вопрос о родителях ответила, что приходится дочерью правительнице своего народа, царицу все чаще стали посещать сокровенные, даже не всегда осознанные мысли: и кто сказал, что эта девочка не пара, не ровня ее сыну? Не самая красивая? Не страшно – сын достаточно красив для того, чтобы настрогать ей красивых внуков, даже если их матерью будет дурнушка, а Ладо – по-своему, очень миленькая. Подумаешь – не соответствует эллинскому канону. В конце концов – красота бывает разная. Да лучше и достойней этой девочки ему просто не найти! Разве сравнятся с ней эти тупые перепуганные овцы – дочери самых знатных и уважаемых мужей страны? Ну, ничего себе – и кто бы мог подумать, что из нее получится такая замечательная свекровь?… А вот эта мысль – была уже вполне осознанной.

Так и длилась какое-то время их тайная связь, при полном попустительстве и покровительстве матери царевича. Надо сказать, царица настолько все предусмотрела, что о связи ее «орленка» с маленькой амазонкой, кроме единственной доверенной рабыни, до определенного момента не знала ни одна живая душа. Но, как говорится – все тайное рано или поздно становится явным.

И опять все произошло достаточно банально – нашелся и в этом человеческом муравейнике нечистоплотный человек, который очень хотел выслужиться, но долгое время не знал – как. Поэтому он за всеми подсматривал и подслушивал, просто, на всякий случай – вдруг, пригодится для достижения цели. Постепенно у него это вошло в привычку, можно сказать – на уровне рефлексов, и даже выработались определенные навыки профессионального соглядатая. Во всяком случае, ни один из объектов наблюдения слежки за собой не заметил.