Мир, в котором не стало волшебства (СИ)

- Если ты забыла, спешу напомнить: я спас тебя, - в голосе зазвенел металл. Игривое настроение уступило господство едкой обиде. Напоминать о том, откуда он, выпячивать гордо неравенство между ними сейчас, пожалуй, не стоило. – Когда ты висела перед Мальсибером с голой грудью, была не так уверена в себе. Разве я не заслужил права узнать о тебе побольше?

- Ты в моём доме. В моей ванной, - холодная усмешка – и падает температура воды, пар не прогревает воздух, становится зябко и неловко. – Куда уж больше?

МакКиннон вышла в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Плечи ещё помнят её прикосновения и противятся вынужденной пустоте, требуют новых ощущений, ноют. Блэк, морщась и чертыхаясь, выбрался из ванны. Вытерся насухо благоухающим чистотой полотенцем. Скрутил волосы жгутом, выдавливая излишки влаги прямо на пол. Мстительно. Зло. Потому что напряжение, взращенное её прикосновениями, никуда не делось.

Джинсы и футболка, оставленные ею, великоваты, но сидят определенно лучше, чем всякая одежда, принадлежавшая ему последнюю дюжину лет. На тёмно-красной футболке гигантский лев. Блэк задался вопросом, кто носил эти вещи. Отец? Брат? Поттер, забегая после дежурства? Последний вариант вызвал что-то сродни досаде. Некое чувство, ранее не испытанное парнем. Жгучее. Иррациональное. Мучительное.

Блэк нашёл её в гостиной. Поджав под себя ноги, МакКиннон сидела на меховой шкуре. Лениво ворошила кочергой угли в камине. Взгляд устремлен в топку, отблески пламени пляшут в зрачках. Щеки заалели от жара огня.

Меблировка комнаты не отличалась особым лоском или дороговизной. Скорее даже наоборот – примитивные обои в цветочек, рыхлый аляповатый диван, журнальный стол с подложенной под ножку газетой. Стопки книг по углам. Бесконечное множество свечей – плоских, высоких, толстых, фигурных – хаотично расставленных тут и там. Но какие бы интерьерные калькуляции Блэк не проводил в уме, один факт оставался неоспоримым. В гостиной было уютно. Впору растянуться во весь рост на пушистом ковре, укутать ноги шотландским пледом и задремать у камина. Желательно, не в одиночестве.

Блэк молча опустился на пол. Достаточно далеко, чтобы не дотронуться случайно. Достаточно близко, чтобы разглядеть россыпь родинок на предплечьях. Достаточно, чтобы отвоевать себе кусочек территории в чужом доме. Обхватил руками острые колени. Позволил голым стопам утонуть в теплом мехе. Сдул со лба непослушную челку.

- Когда вы вошли, создалось впечатление, что ты прѝ смерти, - конечно же, не укор. Скорее, насмешка или недоумение. Уж она-то умеет на глазок оценивать физическое состояние. Неужели ошиблась? Или просто не решилась выгнать?

- Прости, если разочаровал, - тихий смешок. – У твоего приятеля комплекс спасителя. Просто вытащить меня из драки ему показалось не достаточно. Кстати, он приятель или что-то большее?

- Тебе-то какая разница? – уклончиво. С отчетливым пониманием первопричины вопроса, и оттого особенно ехидно. В свете огня русые волосы кажутся медными. Ржавыми.

- Никакой, - правила игры приняты. Отрицание всяческих намеков на эмоции волнует куда сильнее очевидной взаимности.

- Вот и славно, - МакКиннон потянулась к нему. Встретила недоуменный, но заинтригованный взгляд, и возвела глаза к потолку. Скорее демонстративно, чем раздраженно. Задрала подол футболки. Придирчиво оглядела обширную припухлость с багровым кровоподтеком на ребрах. Прощупала пальцами, не обращая внимания на стон, сорвавшийся с губ. – Даже если есть перелом, то без смещения. Старайся поменьше двигаться, и всё будет хорошо.

- Это в твоём понимании означает «подлатать»? – Блэк опасливо отодвинулся, не желая больше подвергаться столь грубому осмотру.

МакКиннон подтянула к себе увесистый чемодан, таившийся в тени каминной кладки. Рыжая кожа потрескалась, но металлическая фурнитура блестела, словно лишь сегодня усердно кем-то начищалась. Щелкнул затвор, с глухим хлопком плюхнулась на пол крышка, открывая взгляду аккуратно уложенные баночки.

- Снимет отек и уменьшит боль, - нагретая ладонями мазь жирным слоем укрыла расплывчатый синяк. Остатки МакКиннон распределила вокруг подбитого глаза. Слишком много ни к чему не обязывающих прикосновений для одного дня. Влажный ватный тампон повторил рисунок ссадин и царапин, очертил содранные костяшки, оставляя лёгкое жжение. – Это – чтобы не допустить воспаления.

Тонкая белая нить попала в ушко иголки с первой попытки. МакКиннон сосредоточенно осмотрела рассеченную бровь, обреченно вздохнула. Сшивать лоскуты живой кожи – не так-то просто, если ты не профессиональный медицинский работник.

- Что ты собираешься делать? – Блэк инстинктивно закрыл порез рукой.

- Будет немного больно, - лживое клише едва ли способно успокоить. Натянула тонкие перчатки с устойчивым резиновым запахом. Не дожидаясь разрешения, щедро обработала спиртом поврежденную бровь. Поджала губы, заглянула в расширившиеся от неприятного предвкушения глаза. – Не дергайся, если не хочешь лишиться зрения.