Мир, в котором не стало волшебства (СИ)

- Я знаю, что такое органы чувств, - понимание девчонкой правил этикета оставляет желать лучшего, и это злит Родольфуса. Обладай Доркас хотя бы толикой манер Нарциссы Блэк, была бы близка к идеалу, как никто другой. Но она перебила серию изысканных метафор, вдребезги расколов его благосклонное настроение.

- Я планирую лишить тебя каждого из пяти, - наивысшая форма наслаждения – смотреть, как она борется с ужасом. Силится сохранить бесстрастное выражение лица. Безмолвно уговаривает себя успокоиться. – Выражаясь фигурально, конечно же. Беруши, тёмная повязка на глазах, онемевшие руки – всё это должно заставить твоё шестое чувство пробудиться.

Облегчение охватило тело Доркас. Сделало руки и ноги ватными, вторглось в голову, пробудило липкую сонливость. Злые глаза прикрыты воспаленными веками. На лбу – испарина, не то от духоты, не то от пережитого потрясения. Пальцы безвольно разжались, податливо прильнув к рваным подлокотникам.

- Если за несколько дней наметится прогресс, я продолжу эксперимент с другим подопытным, - заботливо промокнул плоские капли пота, прищурился, изучая сдержанную мимику, - только в более радикальной манере.

- Могу я войти? – в дверном проёме возникла тёмная фигура. Воплощение изысканных песочных часов. Узкая талия. Покатыё бёдра. Острые плечи, едва различимые под буйной копной лакричных волос. Огромные, завораживающие своей глубиной глаза скользят по лаборатории, въедаются в прикованную к креслу девочку.

- Что ты хотела, любовь моя? Я скоро закончу и буду в твоём распоряжении, - появление Беллатрикс не к добру. Её подопытные редко живут дольше месяца, оставляя своего беспокойного мастера изнывать без дела. Напрашиваться в напарники к другим непрощенным, лишь бы дать выход навязчивым идеям, стремительно вытесняющим из головы не связанные с магией мысли.

- Я хочу посмотреть, - капризный голос заметался визгливым эхом из угла в угол.

- Тебе будет неинтересно, - ответить ласково, но вместе с тем твердо. Убедить найти себе иное занятие. Воспитательная беседа с ленивым кузеном, обмен платьями с сестрой, обхаживание Реддла.

- Это легко исправить, - хищно метнулась к столу с инструментами. Застыла в немом восхищении перед начищенным до блеска арсеналом Родольфуса. – Ты начнешь эксперимент с органами чувств сегодня?

Мужчина нехотя кивнул и, скрестив руки на груди, отошёл в сторону, позволяя невесте вдоволь удовлетворить любопытство. Он смотрел на двух совершенно непохожих друг на друга женщин и думал, что каждая из них ему по-своему дорога. Импульсивная, взбалмошная Беллатрикс – особым родством темной души, страстными ночами, безусловной поддержкой. Холодная Доркас - дарованным интересом, подогреваемым в нём с каждой едкой фразой и пережитой болью.

- Могу я лишить её глаз? – Беллатрикс задрожала от возбуждения, прижимая к груди большой скальпель. Её ненависть к тем, кто остался в городе, не знает границ. Лезвие впилось в белоснежную ладонь, но капля густой бордовой крови осталась незамеченной. Затерялась в складках старомодного платья.

- Пока я не намерен лишать её глаз, - отобрать у невесты любимую игрушку не так-то просто. – Я планирую начать эксперимент с примитивной плотной повязки, не пропускающей свет.

- Почему? – указательный палец требовательно упёрся в его кадык. Огромные глаза сузились в подозрительном прищуре.

- Она слишком ценный экземпляр, чтобы…

- Так слухи не лгут? – воркование сменилось оглушительным визгом. Скальпель отлетел в сторону, чудом минуя сжавшуюся в кресле Доркас. Фурия. Валькирия. Гарпия. Её гнев накрывает с головой, парализует, вселяет первобытный страх.

- О чём ты? – Родольфус схватил её за плечи. Встряхнул что есть силы. Локоны болезненно взметнулись вверх и тяжело разметались по напряженной спине.

- Говорят, твои эксперименты с этим ценным экземпляром, - многозначительный жеманный взмах руки в сторону Доркас, - уже перешли в горизонтальную плоскость.

- Что за вздор? – предположение, которое соответствует правде лишь в его потаенных фантазиях, вызывает гнев. Его удушливая пламенная волна захлестывает Беллатрикс, обдаёт жарким дыханием, подстегивает продолжать пылкий спор, вытягивать с садистским удовольствием самые болезненные струны души жениха.

- Над тобой смеются, Родольфус, - приукрашенный факт обжигает незримыми пощечинами. – Только ты водишь подопытную на прогулки, читаешь ей книги, вьешь в камере уютное гнездышко. Ты позоришь себя. Нас. Том полагает, что…

- Том полагает? – вкрадчивое змеиное шипение вьется тугими щупальцами, сжимает грудную клетку Беллатрикс. Ни для кого не секрет: невеста Лестрейнджа – подстилка Тёмного Лорда. Единственный доступный ей статус низок и жалок. Внешне – окольцована смышленым благопристойным аристократом. Внутренне – уничтожена бесчувственной лаской павшего лидера. – Если ты хочешь поговорить о позоре, расскажи, куда ходила прошлой ночью, любовь моя. Был ли он с тобой нежен или мне вновь игнорировать следы его особого к тебе отношения?