Фоторепортер Маргарет Бурк-Уайт приехала в Бухенвальд как раз во время этих своеобразных «экскурсий», 15 апреля. В тот же день она сделала этот снимок и, хотя фотографировала со вспышкой, никто из исстрадавшихся узников не только не моргнул, но и вообще никак на нее не отреагировал. Потом она вспоминала, что камера стала ее психологической защитой от ужасов лагеря. Зрелище было не для слабонервных, и она признавалась: «Только увидев отпечатки своих фотографий, я поняла, что снимала».
Вулканический остров Иводзима (в переводе «остров серы») лежит примерно в тысяче километров от Токио, на полпути между Японией и Марианскими островами. У японцев там была авиабаза, которая мешала бомбардировщикам американских ВВС вылетать с острова Сайпан, поэтому в феврале 1945 г. Военно-морским силам США была поставлена задача овладеть ею. Сражение за Иводзиму стало одним из самых трудных и жестоких, потому что 22 тысячи ее защитников укрывались в глубоких бункерах и ходах, вырытых в горе Сурибати, потухшем вулкане, расположенном в крайней южной точке острова.
Морские пехотинцы начали наступление 23 февраля и в тот же день захватили гору, неся многочисленные потери на крутых, каменистых склонах, засыпанных черным песком. Для официального органа Корпуса морской пехоты, журнала Leatherneck, старший сержант Луи Лоуэри сделал небольшую серию снимков, один из которых мы видим здесь. Морские пехотинцы меняют ранее установленный флаг США на другой, куда большего размера и хорошо заметный издалека. Похожая фотография этого же события (ее автор — Джо Розенталь, фотограф из Associated Press) стала всемирно известной, использовалась для рекламы военных займов США и была увековечена на почтовой марке 1945 г.
Это была поистине триумфальная сцена, но овладеть всей Иводзимой получилось только через месяц. В боях применялись огнеметы и фосфорные гранаты, а всего погибло 23 тысячи морских пехотинцев. 27 человек получили медаль Почета — высшую военную награду США.
В ночь на 13 февраля более 700 британских бомбардировщиков «Ланкастер» появились над столицей Саксонии Дрезденом; этот авиаудар должен был помочь стремительному продвижению Красной армии. Самолеты несли фугасные и зажигательные бомбы. Командование британских ВВС оправдывало бомбардировку Дрездена тем, что этот город в годы войны стал важнейшим транспортным узлом. После бомбардировок разыгрался пожар страшной силы — иногда температура достигала 1000 °C — и уничтожил далеко не только одни военные цели. Этот снимок был сделан со смотровой площадки на башне городской ратуши: здесь хорошо видны разрушения после бомбардировки, когда сгорело почти шесть с половиной сотен гектаров площади города и погибло 20-25 тысяч человек. Статуя на переднем плане снимка, которая будто взирает на картину полнейшего разрушения, называется «Доброта» (Gute).
Черчилль одним из первых засомневался в целесообразности этой акции. В марте 1945 г. он заметил: «Уничтожение Дрездена остается серьезным доводом против бомбежек союзников»[21]
. Некоторые немецкие пропагандисты пошли дальше: преувеличивая количество погибших, они видели в бомбардировке Дрездена не что иное, как военное преступление. Это очень спорный вопрос, хотя никто и никогда не сомневался, сколько страданий перенесли жители Дрездена. Американский писатель Курт Воннегут, как раз тогда оказавшийся там в плену, назвал все произошедшее «немыслимой бойней».Пока военные моряки США сражались на Иводзиме, в Европе американские армии подходили к берегам Рейна. Форсирование этой крупной немецкой реки должно было стать символическим актом; даже в конце Первой мировой, в 1918 г., союзники не слишком далеко вторглись на его восточный берег. Теперь поражение Германии необходимо было четко обозначить, а значит, Рейн следовало форсировать непременно.
Оборонительные рубежи на Рейне были очень прочными.
Американские танки сумели овладеть мостом Людендорфа у городка Ремаген, однако большинство других переправ было взорвано по приказу Гитлера. По этой причине союзникам пришлось наводить понтонные мосты или пользоваться десантными судами. Снимок был сделан с борта одного из них: части 89-й пехотной дивизии США форсируют Рейн у замка Сен-Гоар. Его автор, фотограф американского корпуса связи, вспоминая, как он получил приказ переправляться на таком судне, говорил, что ему очень не повезло: «...мы все старались заползти друг под друга, потому что пули и осколки буквально сыпались градом».
Несмотря на упорное сопротивление, к 24 марта в районе реки стало так спокойно, что генерал Паттон смог позволить себе остановить машину прямо на понтонном мосту, чтобы «справить в Рейн малую нужду». На следующий день приехал Черчилль и повел себя несколько почтительнее: «При сиянии солнца мы совершенно спокойно высадились на немецком берегу и беспрепятственно побродили по нему примерно полчаса»[22]
. Там, впереди, выдыхалось нацистское сопротивление.