Мир в огне

Раттрей встретил их в просторной комнате, украшенной дорогими гобеленами и большим, от стены до стены, пушистым узорчатым шахрисабзским ковром на полу. Хотя на улице уже начинали понемногу сгущаться ранние зимние сумерки, света сквозь огромные, во всю стену окна и выходившую на веранду стеклянную дверь проникало достаточно, чтобы не включать светильники на потолке. Особенно когда хозяин подбросил в камин несколько поленьев из лежащей рядом с каминной решёткой небольшой вязанки, и пламя загудело, добавляя к белой и серо-голубой палитре улицы свои красные и оранжевые тона. Едва последний из гостей переступил порог, на каминной полке забили стоявшие там часы. Кристен и Родерик даже слегка запнулись, такая игрушка размером всего с полметра стоила баснословно дорого — а вряд ли виконт Раттрей живёт в особняке постоянно. Хозяин на это не вставая с кресла лишь слегка улыбнулся краем рта, негромко бросил:

— Вы точны. Присаживайтесь.

И махнул рукой, показывая на три глубоких кресла с другой стороны невысокого резного столика.

Едва все расселись, Раттрей позвонил в небольшой колокольчик. После чего Кристен и Родерик снова еле удержались, чтобы не открыть рот от удивления. Вошедший слуга внёс поднос с четырьмя бокалами и бутылкой вина. Харелт присмотрелся к этикетке. Дорогие коллекционные напитки были одной из немногих слабостей главы тайной канцелярии, которые он мог себе позволить. И сегодня виконт выбрал сотерн, сладкое густое десертное вино с Бадахоса. Дождавшись, пока хозяин разольёт напиток по бокалам и подымет свой, Харелт аккуратно взял со стола враз похолодевшее стекло и громко произнёс:

— Предлагаю первый тост нашего сегодняшнего вечера за удачное завершение дела!

— Ты прав, Харелт, — кивнул Раттрей. — Удача, чтобы распутать тот клубок, который вы мне привезли, нам очень даже понадобится.

Когда все неторопливо допили свою порцию, разливать вторую хозяин не стал. Внимательно оглядев троих сидящих перед ним мужчин, глава тайной канцелярии негромко и с какой-то задумчивостью в голосе заговорил:

— Вы трое проделали замечательную, не побоюсь сказать, работу. Одной потайной гавани и содержимого трюма достаточно…

— А ещё я слышал, — усмехнулся Харелт, что император уже выразил соболезнования семье графа Дирлтона в связи со скоропостижным инсультом главы семьи. Как он сам, кстати? Ещё поёт в ваших подвалах?

— Соловьём, — согласился Раттрей. — И граф — это наша главная удача. В Ландине дела хуже. Фентон специалист надёжный и опытный, но и противник нам попался жёсткий. Моего человека сумели обыграть: купец-посредник убит, его бумаги сожжены. Вы и Фентон единственные, кто их читал. Поэтому мне нужно, чтобы вы сейчас вспомнили их содержание…что сможете.

Стенографировал рассказы глава тайной канцелярии сам, в той же комнате. Дело затянулось, пришлось даже включать светильник под потолком. Наконец, Раттрей устало отложил ручку, повёл головой, разминая шею и довольно сказал:

— Изумительно. Дан Килраук, мастер Родерик, восхищён вашей памятью. А теперь предлагаю поговорить о вашем будущем. С Харелтом всё ясно. Наследника лорда Хаттан не посмеют тронуть даже сумасшедшие фанатики. Что касается вас… Дан Килраук, для вашего здоровья будет полезно переждать пару лет в провинции. Предлагаю вам должность секретаря мормэра, скажем, в Кейтнессе или Мидлотиане.

— Согласен. Кейтнесс, — Кристен ответил мгновенно, не раздумывая: да, Кейтнесс, — это самый север Империи. От столицы далеко. Зато должность секретаря — это возможность перепрыгнуть через пятнадцать, а то и двадцать лет карьеры. И если удачно получится проявить себя на новом месте, то можно смело задуматься даже о том, чтобы самому годам к пятидесяти сесть в кресло мормэра провинции.

— Теперь с вами. Деньги у вас, как я вижу, теперь есть, — взгляд Раттрея скользнул по камзолу Родерика, — и на что прожить даже в нашей недешёвой столице вы найдёте. Уезжать ведь не собираетесь?

— Нет. Первая часть предсказания Оракула сбылась, поэтому ждать вторую буду хоть до сошествия Единого.

— А почему бы вам не поступить на службу к семье Хаттан? — вдруг предложил Харелт. — Последнего, кто посягнул на жизнь нашего человека, мы искали много лет. Пока я лично не привёз голову виновника из Суолахти. Отдельно от тела.

Раттрей кивнул, показывая, что не против. И Родерик решился:

— Хорошо. Что там с меня требуется? Клятва?

— Пока достаточно вашего согласия. Его утвердит мой отец, таковы правила — вы ведь присягаете не мне лично, а нашему роду. После чего мы произнесём взаимные обязательства над алтарём Единого. Пока же давайте я помогу вам перебраться в особняк Хаттанов. И заодно обрадуем Оуэна. Старик постоянно ворчит, что возраст у него не тот уже, сопровождать меня. А для сына лорда иметь рядом человека, способного прикрыть спину, обязательное условие здоровья и долголетия.

Когда все уже были на пороге комнаты, Кайр Раттрей оторвался от своих записей и бросил вдогонку: