Миракулум 1 (СИ)

  Оставался седьмой пленный, последний, я держалась от слез, хотя чувствовала, они вот-вот хлынут из глаз против моей воли. И когда оружейник, назвав свое имя, протянул руку за миской, я упала коленями на пол с жидкой соломой и закрыла лицо руками. Миска звякнула, ком с кашей укатился, а лесничая ударила меня по затылку:

  - Вот дура! И руки крючьями! Собирай быстро!

  Но я не могла, я оторвала ладони от лица, сдержав рыдания, и схватила его пальцы.

  - Аверс... - насколько могла шепотом выдавила я. - Ты не ранен? Ты здоров?

  Дверь бухнула. Оружейник ударил в нее или лбом, или другой рукой.

  - Рыс... живая!

  - Тихо там!

  Теперь щит сотрясся от удара тяжелого кулака хозяйки.

  - Как ты попала сюда, Рыс? - Его ладонь стиснула мою до боли. - Выбирайся, беги в Шуул.

  - Без тебя... не уйду...

  Аника, схватив меня за шею, тряхнула. Подопнула миску ногой. Я свободной рукой вернула испачканную еду на место, сухо всхлипнула:

  - Отпусти, я тебе воды налью.

  - Не нужно... глупая моя Рыс... беги!

  - Кто ты такой, чтобы я тебя слушала? - Повторила я свои же слова, и рука на моей шее властно потянула вверх.

  - Иди забери миски. И корзину от вчерашнего ужина.

  Короткое объятие наших пальцев оборвалось, я послушно шагнула в сторону и стала собирать миски обратно.

  Когда мы с лесничей вернулись в подвальную кухоньку, она свирепо взялась за мой подбородок и хотела отчитать, но замолкла. Ее лицо вдруг стало другим, сначала отрешенным, потом печальным. Я смотрела ей прямо в глаза, снизу вверх, и готова была даже к побоям.

  - Дура... - голос женщины прозвучал непривычно мягко, с горчинкой, - глупая его Рыс...

  Я так была счастлива! Это короткое свидание не давало мне покоя, и сердце билось от волнения даже когда я вернулась и продолжила свою работу. За мыслями, я не сразу расслышала, что меня зовут.

  Кухня бурлила, одна из поваров вымыла мои руки, проверила одежду, завязала на поясе чистый фартук и вытолкнула к столам, где уже украшали блюда к подаче. Не хватало подавальщиков, и я в числе прочих пошла с подносом наверх.

  Я так была счастлива! Все, что мне поручили я делала бездумно, и удивительно, что получилось не оплошать, не споткнуться и не заблудиться в господской части замка. Сначала я двигалась за спиной впередиидущего, а потом высмотрела на широком столе место для подноса. Нужно было столь же быстро уйти, но мой взгляд задел господ и я увидела знакомое лицо. В Раомс почетным гостем со своим отрядом прибыл Леир, тот цатт, что допрашивал нас в Неуке.

  Когда я вернулась второй раз, в зале было больше людей - еще вельможи, старшие из ратников в форме, в нише залы расположились музыканты. Мне хотелось быть незаметной, я шла, опустив голову, но страхи мои были напрасны - на слуг внимание не обращали.

  В третий раз еще с пятью подавальщиками внесла кувшины с вином, и уже звучала музыка. Музыка...

  Зала не была закрыта совсем, щель в широких дверях гостям давала воздух, а мне позволяла слышать мелодию. Я не в силах была уйти за остальными, потихоньку отстала и вернулась по коридору, чтобы услышать ее. Свет из широкой створки иногда прерывался чьей-то тенью, скользнувшей мимо и невидимо, зазвучавшие смех и разговоры тоже прерывались на хлопки в ладоши, но нескончаемо и непоколебимо поверх всего скользила музыка и тонкий голос. Музыка... В новой жизни я никогда еще не слышала музыки, но едва мой слух дотронулся до нее, как я вспомнила, - что это за чудесное искусство. Мелодия была легка, а голос даже жалостлив. Песня стала слышна каждым словом:

  "Но что случится, если миру, миру грез

  Доверившись, ты сердцем поклянешься,

  Что до конца пройдешь свой путь всерьез

  И никогда назад не обернешься.

  Любимая моя, навек усни,

  Чтобы в объятиях моих опять проснуться...

  С пути судьбы нам некуда сойти, -

  Не избежать,

  Не изменить

  И не вернуться..."

  Потом мелодия заняла главное место в песне, и струны взяли первенство голоса. Через мгновение чьего-то крика "хватит печальных баллад!" весело закрутилась в плясовой мелодии.

  На что было надеяться? На какое чудо в мире, чтобы мне действительно по плечу оказалось непосильное - не попавшись никому, увести из плена людей из Раомса, полного ратников! Даже с помощью Анике, даже с ее маленькой секретной калиткой в стене на заднем дворе... Грустные мысли никак не увязывались с бьющимся сердцем. Можно ли было одновременно испытывать - счастье с болью, радость с печалью? Но зависимость одного от другого я поняла, - чем отчаянней мне было в это мгновение, тем весомее для меня была та крупица радости, которая доносилась из залы в виде четкого пленительного ритма бубенцов, струн и флейты.

  Я не могла уйти, не испив этой нежданной отрады до донышка, - тем более что даже дыхание настроилось на первые шаги. Не просто шаги, - а особенные. Вперед... в сторону... через себя и снова вперед... и плечо при этом само велось, в противовес шагам, плавно и медленно. Наплевав на собственную скрытность, послушалась мимолетного желания, и закружилась по коридору.