Миракулум 2

- Эска! - Гневный шепот привел ее в чувство. - Ты чего сидишь?! Иди, тебя уже ждут все!

Она поднялась с места и неторопливо стала идти к сцене. Встав за кафедру, Эска обвела взглядом присутствующих. Впереди сидели представители кафедры истории, а позади них ее друзья, - сокурсники, и неизменный Берт, который раньше был для нее просто приятелем, а теперь стал настоящим, особенным другом.

- Вы успели что-нибудь подготовить к сегодняшнему дню? - Спросил ее профессор Диол.

- Да.

- Мы вас внимательно слушаем.

- Война двух Берегов... - начала она и прервалась тут же. Выждала время. - Два Берега. Долгое море. Алхимик Миракулум. Аверс и Крыса...

- Госпожа Эска?

- Я не могу, уважаемый профессор. Я не историк, потому что не могу пересказать одной единственной истории. Истории жизни одного человека. Это невозможно!

- Никто вас и не просит рассказывать...

- Выслушайте меня... Я не буду писать ни этот, ни какой бы то ни было другой диплом. Я ухожу.

- Госпожа Эска, что стряслось? Вы прошли такой долгий путь...

- Путь?! Какой путь?!

- Вы проявили отличные качества...

- Какой путь?! - Безумно закричала Эска и сорвалась с места.

Ее никто не сумел догнать, потому что из университета Эска убежала так, - в туфлях и костюме. Ее сердце готово было разорваться от невыносимого незнания. Кто? Куда? Зачем? Почему? За что? И никакая трезвая мысль о том, что это прошлое, и этих людей уже нет на свете, не могла излечить девушку от зависимости... это был настоящий наркотический плен, это уже не отпустит, эта жажда окунуться в чужую жизнь и испытать то, чего никогда не испытаешь в своей жизни, - самая необходимая потребность путешественника во времени.

- Я хочу знать... - задыхалась Эска, ворвавшись в оружейную лавку. - Я не могу не узнать!.. Я хочу проснуться там и все услышать... пожалуйста!

Тавиар, подскочив, поймал ее на руки. Она почти упала.

- Успокойся...

- Я боюсь того, что он сказал.

- Кто?

- Миракулум.

- А что он сказал?

- Я не знаю! Но я хочу это знать немедленно!

- Отец, - оружейник тревожно обернулся на Сомрака, - налей коньяка или рома, Эска вся продрогла.

- Немедленно...

- Эска, - он обнял ее, успокаивающе погладил по спине, - приди в себя. Все может подождать, и подождать сколько угодно времени. Не сходи с ума. Ты пришла и все хорошо.

Сомрак принес стакан чая.

- Я же просил...

- Чай был горячий, я вылил рюмку туда.

Эску провели в комнату и усадили в кресло. Она стала пить маленькими глотками свое успокоительное.

- Оставь нас одних, - попросил Тавиар. - Иди лучше закрой лавку. Сегодня мы уже работать не будем.

Внимательно осмотрев ее, он присел рядом на корточки и спросил:

- Что стряслось, Эска, скажи спокойно, без криков.

Эска стала рассказывать. Но не все. Она не обмолвилась ни об одной ночи, но повела рассказ от того момента, как утром ее, то есть Рыс, повели на свадьбу с Эльконном. Как пришел Миракулум, как они покинули замок, как Аверс что-то обещал Алхимику, а Крыса была усыплена, чтобы не слышать их разговора.

- И что ты хочешь теперь?

- Теперь я хочу знать, о чем была речь.

- Но как ты узнаешь?

- Аверс ей скажет, я уверена!

- А если нет?

- А если да?

- Сомрак! - Закричал Тавиар. И Эска вздрогнула. - Ты нужен здесь!

- Это будет последний раз, обещаю... я сама каюсь, что не могу отказаться. Я думала, что все, целых два месяца я даже не вспоминала, а теперь, как... как жажда, как голод. Это последний раз, Тавиар, потом мы куда-нибудь уедем, хоть на Побережье... Я больше никогда и не вспомню этих имен.

- Сомрак!

Хозяин лавки появился в комнате.

- Отправь ее снова. Эска хочет, чтобы ты это сделал безотлагательно.

- В моей жизни теперь тоже есть и любовь, и мучения, и тюрьма, и разлука... и боль тоже есть, и надежда...

- Ты опьянела?

- Нет.

- Закрой глаза, Эс. Возьми ее за руку, отец.

Сомрак стоял у кресла почти неживой от ужаса.

- Я прошу тебя... - неожиданно тихо сказал Тавиар. - Это последний раз. Последний по-настоящему.

И тот коснулся ее руки.

Глава двадцать вторая

Я проснулась нескоро. За окнами кареты уже проплывали улицы Лигго, и шторки, мотающиеся из стороны в сторону, пропускали густой вечерний свет. Алхимик тонул в глубине мягкого сумрака, и была видна только кисть руки, положенная на его черное высокое колено. Лошади остановились, дверца открылась.

- Прощайте.

И мы остались на узком тротуаре, окруженные стенами мастерских. Мы пошли по направлению к площади, чтобы попасть на другую сторону города, где были постоялые дворы, и я не могла насмотреться на эти дома, на простых горожан, попадающихся навстречу, на то, как каждый из них занят своим обычным делом, - управлял повозкой, вел под уздцы лошадь, катили привезенные бочки с обоза в подвал богатого дома...

- Аверс, - я держала его под руку, - что происходит?

Оружейник, так и не ответив, продолжал идти.

- Ты можешь рассказать о том, что тебе сказал Миракулум? - Я, спохватившись, что это имя кто-то услышал, оглянулась по сторонам. - Можешь?