Миражи искусства

– Не пойду я больше к Зимниковым, – сказала как-то Валя. – Встречают нас с такими лицами, будто на них маски. В квартире неприятный запах. Ты же заметил, они не рады гостям, не дождутся, когда все разойдёмся… Тебя они считают человеком «нужным» в делах и в протекциях, а что до меня, для них я никто…

В другой раз она сказала супругу:

– У этих Симкиных я вижу одних забулдыг. Им бы только пить. Пианино никто и слушать не хочет, а танцуют как брёвна…

«Конечно, она кое-что преувеличивает и не совсем права, хотя права в принципе», – думал Володя, а вслух говорил:

– Да, да… Такие люди…

Постепенно у Воленских изменилось отношение ко всем, у кого им приходилось бывать в гостях. И, не желая навещать их, они и сами стали всё реже приглашать их.

В конце концов никто не стал заходить к ним. Для таких гостеприимных людей, какими на самом деле были Володя и Валя, всё это оборачивалось большим огорчением. Они не ожидали, что так выйдет, и здорово переживали. Но вовсе не собирались отказываться от своих новых взглядов на выбор компаний.

Однажды, в состоянии крайней нервозности, Воленские решили было как-то подправить дело. Они намеревались созвать у себя компанию из прежних самых лучших и верных друзей для празднования своего скромного юбилея совместной жизни, разослали приглашения. Но никто в гости не пришёл, и супруги, совершенно обескураженные, сидели весь намеченный к торжествам день дома одни.

После этого они пробовали заводить новых знакомых и ходить в гости к ним, не забывая приглашать их к себе, но вскоре убедились, что те нисколько не лучше прежних.

Валя, как и раньше, находила какие-либо изъяны в компаньонах и охотно шла на разрыв с ними. Володя соглашался с ней.

Однажды, когда супруги в очередной раз остались в одиночестве, Володя сказал жене:

– Как ты думаешь, милая, может, мы поступаем как-то не так?..

Валя, против обыкновения, промолчала, и на лице её вместе с недоумением можно было заметить искреннюю задумчивость. Она размышляла о случившемся и приходила к выводу, что, пожалуй, нет больше в городе никого, кто сохранял бы к ним былую приятную и возвышающую привязанность. «Изменились все», – решила она, пытаясь успокоиться. Но она не могла не знать и не чувствовать, что теперь и в их с Володей семейной жизни тоска по ушедшему, по прежнему, будет только прибывать.

– Давай возьмём и съездим к кому-нибудь не в городе, ну, так, чтобы недалеко, – предложил Володя. – Он хотел помочь Вале отойти от грустных мыслей и разочарований.

– Но там же у нас никого нет, и не ехать же за тридевять земель, – сказала она и тихо заплакала.

– Как же так нет? – парировал муж. – Да хотя бы моя родственница, тётя Нюра?

– Ну уж тётя… – Валя досадливо махнула рукой, давая понять, что даже говорить об этом ей неохота. Она сильно недолюбливала тётю Нюру за её болтливость и старческую нечистоплотность, а ещё за её неожиданные появления в городе, когда она, неопрятная и невежливая, привозила Воленским молока, яичек и свежины со своего подворья или зелени с огорода. Валя не то чтобы отказывалась от такой помощи, нет, но её коробило настойчивое навязывание помощи; оно как бы ставило тётю Нюру выше над ней и над племянником.

Это явно входило в разрез с культурой общения, которая помнилась супругами по встречам с их былым дружеским окружением. Привыкнуть к тёте Нюре и принять её сердцем Вале никак не удавалось.

Деревня Прадное была не из ближних. Тётя Нюра при каждом случае звала супругов погостить у неё или хотя бы накоротке проведать её. Но те всё не торопились, ссылаясь на то, что им обоим и так приходится отправляться в отпускное время в дальние города, по очереди то в один, то в другой, в разных концах страны, чтобы навещать там стареющих родителей – Володи и Вали. Такие визиты продолжительностью, как правило, недели на три, весьма хлопотны и утомительны.

Но теперь как будто уже и к тёте Нюре можно бы…

И тут по телефону сама родственница вызвала их на разговор и прямо-таки в категорической форме начала настаивать на приезде к ней племянника с его женой.

– Праздник у нас, – говорила она в трубку Володе. – Главными будут один интересный дедок с новой бабушкой, это их будем чествовать, что-то вроде помолвки, ещё соседи, все люди хорошие. Ну не обижайтесь, ждём вас…

– А не съездить ли? – робко спросил Володя у жены, передав ей телефонный разговор. – Ведь нас уже давно никто не приглашал, и мы тоже никого не приглашали…

Валя молча посмотрела в глаза любимому супругу, и он понял, что на этот раз она даже рада случившейся настойчивости тёти Нюры. Ведь выходило, что обычай-то вовсе не истощился, не исчерпал себя, ещё будут и гостевания, и общения, да в чём-то, может, и лучше прежних…