МирЭМ

Декабрь обдался снегами и морозами. Валил белыми пушистыми хлопьями, стелил свои ковры серебряные; заметал, опоясывая вершины леса белыми праздничными лентами; заснувшим деревьям вплетал снежинки в белые косы. И погрузилась земля в прохладу минорную, блесками игривыми, зимними, ослепляя глаза на солнце своим великолепием.

Ранним утром свет во всей хате множился. Не разгоревшийся светлый день, полумраком поселился в комнатах. А со включенным светом изба наполнялась теплом, перекликаясь с бело-голубым оконными свечением.

Нарубая капусту для борща, Маруся усмотрела который час. «Успеет сварить до обеда», – смекнула она, как к ней постучалась Марта.

– Что с тобою, лицо восковое!? – покачнулась Маруся в сторону, капусту на потом отложив.

– Уезжаю я, в Москву! Надоело мне все! – всхлипнула Марта, тоскливо, почти налетая на подругу, с глазами поблекшими.

– В Москву? Что случилось то у тебя? – поддернуло хозяюшку в беспокойстве.

– Да что… что, – нервно заговорила Марта, еле губами шевеля: – мою пол и приезжает Денис, расхаживает в обуви, как ничем не бывало. – Я ему говорю: – куда!? Наследил уже! На что он мне заявляет: «– Это мой дом, хочу и хожу!»

– Меня тут такая обида схватила! Мой дом! А я что же – никто!?

– Ты завелась, тебе надо подышать и отпустить ссору, – резонно посоветовала Маруся, в домашнем халате и фартуке, модулируя мысленно свой борщ.

– Какой тут! Смеется мне в лицо и анекдот рассказывает, – задышала она тяжко, с глазами, накатанными от слез.

– Что за анекдот то? – осторожно уточнила Маруся, глядя на кислое лицо подруги.

– Встречаются два старых приятеля, – зашептала Марта, сдерживая голос:

– Один другого спрашивает: – как дела?

– У меня отлично, а у тебя?

– А у меня… ну так себе…

– Что так? – интересуется в ответ приятель.

– Ты вот веришь в переселение душ?

– Нет! – отрезал приятель.

– А я вот уверил, когда однажды моя жена переселилась из своей квартиры в мою!

Маруся, растянула немую улыбку, проговорив:

– Ничего обидного и нет. Неудачно женился второй приятель.

– Понимаешь, Маруся, – продолжила, мрачная с лица подруга: – намек здесь – «ну так себе»! – Плохо ему со мною живется! Пилю его за обувь, за полы мытые. А я не могу по-другому. Я так устроена! У меня идеальный порядок! Жениться не предлагает, детей не хочет. Отсюда думаю, хватит с меня! Окончательно решила я. Без него в Москве, я прекрасно заработаю себе на квартиру. Даже вещи уже собрала и такси вызвала! – не улыбалась Марта, часто и пронизывающе дыша. – Если что, поживу у Машки первое время. Она мне адрес прислала.

– Решила, стало быть, – запечалилась Маруся и глаза ее почернели угольками.

– Решила, но ты не расстраивайся. Устроюсь, приедешь ко мне с детьми. Бросать тебе надо бесшабашного своего мужа. Он не в себе! – смело настроилась Марта, победоносно. На душе отвратительно, но вера, что все получится, будоражила ее.

– В точку сказала. А Денис знает, что ты уезжаешь? – спросила Маруся и воробьи подлетели к окну, щебеча взбаламучено, поделить меж собой кусочек хлебушка не получалось у них. Крыльями взмахивали трепетно, снег с подоконника стряхивая. А день невозмутимо сырой и холодный, угнетающий.

– Ему зачем знать!? Он на работе сейчас и не говори ему! – остерегла ее Марта, с естественным румянцем. Глаза невеселые, без блеска.

– Не буду, раз просишь. И курочек своих не жалко оставить?

– Пусть он за ними и смотрит, – злилась на него Марта, тая обиды. – Это его была идея! Надоело его отношение, – усмехнулась она, облизнув алые губы.

– Желаю тебе тогда на новом месте хороших возможностей! – от души благословила подруженька, глядя на не нашинкованную капусту для борща.

– Спасибо! Люблю тебя!

– И я люблю тебя, подруга, – призналась Маруся, и со слезами обняла Марту на долгое расставание.

60

Липецк украсился новогодними огнями. Ель городская, нарядная, с наконечником звезды украшена, гордо устремленная в небо. Кружить настроением радостным головы жителям и гостям. Без суеты, маневренно устремился народ по сокровищницам за подарками с представлением о детстве. Волшебство мерцает и мерещится, что дед Мороз по городу самый чистокровный ходит, счастьем просто так одаривает.

Марта приехала на вокзал. В окошке по продаже билетов, она протянула паспорт.

– Говорите! – поторопил ее кассир – женщина, с платочком на шее шелковым.

– Мне на сегодня один до Москвы.

– Есть СВ, на фирменный поезд Воронеж-Москва, остальные раскупили, – оповестил кассир официальным выдержанным голосом.

– Пойдет! – согласилась мгновенно Марта. Ей все равно на каком до Москвы ехать, хоть в багажном отделении.

– Четыре тысячи шестьсот два рубля.

Марта вынула пять тысяч и передала кассиру.

– Два рубля посмотрите!

– Одну минутку, найду, – по карманам зашарила Марта. Лицо серьезное, словно перед экзаменом.