Мириады миров

Неожиданно резко прозвучал голос Хэшки:

– Если этот человек твой враг, почему вы путешествуете вместе?

Синие глаза в золоте ресниц смотрели испытующе, настороженно. Бесспорно, кот-коххи не умели лукавить и ненавидели лживость в других.

– Что она говорит? – встрепенулся Ильтс.

Хэшка издала приглушенное рычание и слегка обнажила клыки.

– Она говорит не с вами, – торопливо пояснила Юэль.

Ильтс покорно умолк. Беседа Хэшки с Юэль пришлась ему крайне не по вкусу, но приходилось терпеть.

Юэль смутилась.

– Разве кот-коххи умеют читать мысли?

Лукавая улыбка замерцала в глазах Хэшки, затем появилась и на ее губах.

– Чужие думы скрыты от нас, но не чужие чувства.

Юэль собралась с мыслями.

– Ильтс не сделал мне ничего дурного. Но он угрожает дорогим мне людям.

– Почему? Эти люди угрожают ему?

– Нет. Но… – Юэль вспомнила растрескавшиеся поля Флорентины и водопады Успешной. – Его жизнь зависит от… Если он поймает моих друзей, получит повышение.

– Что это значит?

– Он сможет есть сытнее, одеваться богаче…

Хэшка вытянула белую узкую руку, до локтя скрытую покрывалом.

– Я всегда жалела голокожих. Вам приходится носить чужую шерсть и вести нелепое соперничество, желая добыть этой шерсти как можно больше. Тратить время и силы на то, чтобы твои спина и живот были прикрыты лучше, чем у соседа? Нелепо.

– Думаю, для Ильтса главное не это, – призналась Юэль. – Он считает, что сможет лучше позаботиться о своих детях…

– Это важно, – согласилась Хэшка. – Вот только…

Она закрыла глаза и заговорила низким, мелодичным, чуть мурлыкающим голосом:

– Можешь перевести Ильтсу. За много сотен лет до того, как кот-коххи переселились на Фригию, среди наших предков жили Ринат и Барит.

Прослушивать Хэшку было легко и приятно. Мысли ее текли без запинки, и не были так сбивчивы, как у людей. Хэшка не старалась в одно и то же мгновение думать о гостях, пригорелом пироге, нехватке денег, болезни сестры, равнодушии возлюбленного.

Юэль не приходилось мучиться, выбирая из потока образов главное. Она сразу увидела двух рослых густошерстых кот-коххов, лежавших на большом валуне, припорошенном снегом.

– В снежную бурю Ринат с Баритом отбились от охотившегося племени и несколько дней блуждали вдали от дома. Когда буря улеглась, им посчастливилось найти дорогу. Но когда бедолаги вернулись домой, они узнали, что охота племени была неудачной. Рината с Баритом считали погибшими, а потому их детям кидали самые плохие куски. И у того, и у другого погибли младшие сыновья. Ринат поклялся, что с его уцелевшими детьми подобного не случится. Силой зубов и когтей он рвался в вожаки. Многие соплеменники носили отметины его зубов. Ринат стал вожаком и детям его доставались лучшие куски при дележе добычи.

Хэшка замолчала, накручивая на пальцы густые пряди огненных волос. Юэль тоже умолкла и сидела не шевелилась, понимая, что рассказ не окончен. Мельком она взглянула на Ильтса. Он сидел в углу, очень бледный, с закрытыми глазами.

И снова послышался бархатный голос Хэшки:

– В схватке с соседним племенем вожак Ринат погиб. О его детях никто не позаботился – сородичи, помнившие остроту зубов Рината, не пожалели его потомства… Барит попал в плен, но сумел бежать. Он собрал уцелевших и увел в пещеры. Там он пересчитал сородичей. Их было мало, очень мало. Барит сказал: «Нас слишком мало. Гибель каждого детеныша грозит обернуться гибелью всего племени. Отныне наши дети – общие. Каждая мать должна кормить каждого голодного малыша».

– Барит – твой предок? – порывисто спросила Юэль.

– Да, – с гордостью произнесла Хэшка.

– Он долго правил кот-коххами?

– Нет. Он погиб на охоте. Но племя его множилось с каждым годом, и вскоре числом и силой превзошло остальные. Когда кот-коххов из этого племени спрашивали об их именах, они отвечали, прибавляя: «Дети Барита». Потом племена слились в один народ, и с тех пор все мы зовемся «Дети Барита».

Юэль перевела последнюю фразу и снова посмотрела на Ильтса. Лицо его отражало досаду. Всем сердцем он отвергал рассказ Хэшки. Слишком страшился пустынь Флорентины, слишком жаждал озер Успешной. Не сомневался – в таком благополучном краю его детям нечего будет бояться.

Старинные истории не занимали Ильтса. Его волновало одно – где и как поймать Соэла.

Хэшка поднялась – перед глазами Юэль промелькнули сильные лапы и длинный хвост – коротко рыкнула, и в комнату впорхнули маленькие крылатые существа. Трепетали разноцветные крылья, узкие изогнутые клювы издавали резкий посвист. Забавные летуны мгновенно разбросали по полу покрывала из алой шерсти, на покрывала столь же проворно расставили плоские блюда, заполненные коричневыми поджаристыми колобками.

Хэшка, вновь представшая в виде синеглазой женщины, пригласила гостей подкрепиться.

Колобки оказались горячими и сочными, хотя и несколько пресными. Но изголодавшаяся Юэль уплетала за обе щеки. Ильтсу, напротив, кусок в горло не шел.