Мирный-3 (СИ)

- Это еще кто? - буркнул Анатольич и начал убирать бутылки со стола вниз, остались только две полные рюмки, которые они с Жаном быстренько проглотили и сунули их под тарелку, накрывающую блюдо с остатками закусок. В этот раз огненная вода пошла не в то горло, и они, надувшись от сдерживаемого кашля, стали похожи на две огромные рыбины, с выпученными глазами. Алексей громко расхохотался, глядя на них, задев рукой модель, начавшую беспорядочно крутиться в воздухе.

Павел Сергеевич встал и разблокировал дверь, она пшикнула и отворилась.

- Ба! Так ведь это ж Борька! - выдохнул Анатольич.

Борис вошел в комнату и, чуть не споткнувшись, теряя ориентацию в новом освещении, поставил на стол бутылку коньяка.

- Наш брат, Большое Ухо, знает толк в огненной воде, - подмигнул Анатольич Жану.

- Мы тебя не хотели будить, - Павел Сергеевич освободил стул от вещей и пододвинул его к журнальному столику.

- Я недавно только проснулся. Как прошел сабантуй?

- Отлично! Наш Ваня так натренировал своих орлов! - Анатольич похлопал красного Жана по спине, но не рассчитал силу, едва не пригвоздив его лицом в стол.

- Ты это, не буянь, - погрозил ему Павел Сергеевич.

- Черт, что-то я совсем плохой стал, - Анатольич убрал свои руки на колени, - Ваня, я же не со зла, от душевного порыва.

- Я знаю, - улыбался Жан. - Вы русские с широкой душой, может по-доброму и хребет сломать.

- Глубокая мысль, - сказал Алексей, повертел в руках бутылку.

Павел Сергеевич достал пять пузатых рюмок, Алексей отточенным движением разлил коньяк.

- Так, Борька, раз пришел последний, то с тебя и тост, - Анатольич пододвинул к нему рюмку.

- Хорошо, тост так тост, - Борис задумался, - предлагаю выпить за... хм... давайте за любовь.

- Неожиданно, особенно от тебя, - Алексей повертел бокал в руках, наслаждаясь ароматом.

- Так что, пьем за женщин? - Жан приосанился, в глазах появился молодецкий блеск.

- Не совсем, - ответил ему Борис.

- Вот, я же чувствую подвох, - Алексей поднял указательный палец вверх.

- Верно. Предлагаю выпить за любовь в более широком понимании, за ту движущую силу, которая поддерживает жизнь, ради которой рождается новая жизнь и уходит в небытие другая.

- Хороший тост, как раз для нашего состояния, - сказал Павел Сергеевич, раздался звон хрустальных рюмок, и все выпили.

- То, что ты описал, Борис, - Жан внимательно смотрел на Бориса. - Это есть Бог, в его религиозном понимании.

- А есть иное понимание? - удивился Анатольич.

- В этот раз я с тобой не соглашусь, - ответил Жану Борис, - в религиозном понимании Бог есть, если можно так выразиться, главный инструмент управления.

- Поясни, - навострился Анатольич. - я тут на стороне Жана, в чем разница?

Все вопрошающе смотрели на Бориса, и, не смотря на то, что он не видел их взглядов, он чувствовал, от внимания или коньяка уши его раскраснелись.

- Описанное мною понимание Бога я отношу к понятию веры.

- Но вера не отделена от религии, или не так? - Алексей еще раз крутанул модель скважин, заставляя ее вращаться с бешенной скоростью.

Павел Сергеевич медленно пригубливал коньяк и украдкой улыбался, глядя на озадаченных Жана и Анатольича, готовых недавно разорвать друг друга в пылу около атеистических споров, а теперь сидевших с обескураженным видом, усиленно вращая затуманенными алкоголем мозгами.

- Пару сотен лет назад меня бы за такие мысли сожгли бы на костре, оно тогда, наверно, было и правильно, - Борис сделал небольшой глоток коньяка и закашлялся.

Жан поставил перед ним блюдо с закусками.

- Сожгли бы, да и сейчас могут, - ответил ему Алексей.

- Я всегда разделял понятия религии и веры, мы с вами не раз спорили об этом.

- Да, я помню что спорили, но не помню к чему в итоге пришли, - Жан чесал голову, морщины на лбу демонстрировали сильную задумчивость.

- Ни к чему не пришли, каждый остался при своем. Закончу мысль - когда верой начинают управлять люди для своей выгоды, она становится религией.

- Я пока не знаю, что тебе возразить, - ответил ему Жан, - мне надо все обдумать.

- Мысль не нова, - заметил Павел Сергеевич, - но звучит не так уж часто.

-Так это ересь чистой воды, верно, Жан? - воскликнул Анатольич.

- Да, святому престолу это не понравится, - Жан изобразил монаха капуцина и все рассмеялись.

- Ты настоящий гугенот, - Анатольич разлил остатки коньяка.

- А по-твоему наука это вера или религия? - спросил Бориса Алексей.

- Ты имеешь ввиду науку, как институт познания или науку как социальный институт?

- Выбери сам.

- Тут я могу навлечь на себя обвинения и с другой стороны, так называемым атеистическим миром, но я считаю, что наука, современная наука, уже давно стала настоящей религией.

- Ты это только Томпсону не говори, - заметил Павел Сергеевич.

- Это новый руководитель научного отдела? Я познакомился с ним.

- Ну и как он тебе? - Павел Сергеевич начал разворачивать с планшета макет презентации.

- Он нас мучил своим докладом, - пожаловался Анатольич.

- Честолюбив, скрытен, не женат. А если серьезно, мне он не очень понравился, может, как ученый он действительно хорош, но работать с ним будет сложно.