Миропорядок по-русски

Как мы помним, функция правящих элит – воспроизведение миропорядка для обывателей/народных масс/электората. Элиты своим социальным поведением с помощью федерального телевидения, соцсетей, электронных СМИ, кинематографа и литературы доносят до обывателя модель миропорядка. Принимаются законы, задаются нормы поведения – каждый член общества должен знать, «что такое хорошо и что такое плохо». А если не усвоил – тогда придется изучать Уголовный кодекс. Обыватели в этой схеме коммуникации дают обратную связь раз в несколько лет – на выборах. Если партия власти и верховный правитель получают тотальную поддержку, правящие элиты считывают сигнал о том, что курс верный. Если начинают поддерживать оппозиционные группы правящих элит – тогда появляется раздражитель, а затем следуют либо реформы, либо жесткая реакция. Также правящие элиты используют такие инструменты, как социологические исследования и фокус-группы, для изучения настроений обывателей.

В советской модели управления социологии уделялось особое место. На каждом значимом предприятии работал социолог, который занимался постоянным мониторингом общественного мнения. Социологи на производстве собирали уникальный материал, изучая мнения граждан в разрезе любого населенного пункта СССР. Прежде чем Политбюро решалось поднять цены на товарную группу, эта всесоюзная социологическая сеть изучала, как отреагируют граждане.

Грамотная коммуникация между правящими элитами и обывателем – залог политической устойчивости системы. Однако эта коммуникация должна учитывать имперские культурные образцы. Так, русская имперская культура подразумевает единоначалие. При этом верховный правитель (царь/генеральный секретарь/президент) непременно должен быть лучшим из лучших. Верховный правитель в русской имперской культуре не принадлежит самому себе – это сверхчеловек чем-то сродни царям Древней Греции, которые бросали вызов богам Олимпа. Верховный правитель «по-русски» – это всегда справедливость. Также архетип высшей власти в сознании русского обывателя непременно связан с ответственностью за всю Россию в географическом и культурном смысле.

Обыватель хочет видеть в верховном правителе персонифицированную власть. Человека русской имперской культуры не устраивает парламентская республика: мы хотим знать, кто главный. В русской имперской культуре обязательно должен быть самый-самый правящий элитарий, авторитет которого незыблем для номенклатуры любого уровня – от главы сельсовета до федерального министра.

Персонификация власти – вот ключевой образ миропорядка по-русски. Именно поэтому если мы посмотрим на самые устойчивые режимы среди бывших республик СССР, то увидим российский, белорусский, казахстанский и узбекистанский примеры. Во всех четырех случаях сформирована устойчивая управленческая модель, в центре которой находится авторитетный верховный правитель с широчайшими властными полномочиями.

Лукашенко в Белоруссии, Путин в России, Назарбаев в Казахстане – везде реализована одна и та же имперская культурная модель. Если отбросить в сторону технологические примочки, то схема не менялась со времен князей, ханов, царей, императоров, генеральных секретарей и даже самозванцев. Образ верховного правителя в русской имперской культуре – один из центральных. Мы даже периодизацию русской истории ведем по именам правителей. «Это было в царствование Петра Первого», – говорим мы о событии. «Это было при Брежневе», – вспоминают наши родители о событиях молодости.

Меняются формы существования исторической России – ушли в прошлое Русь, Московское царство, Российская империя, СССР, но схема верховной власти в России не меняется.

Без образа верховного правителя в России рушится все. Начинается борьба за власть между группами правящих элит, политический раскол перерождается в смуту, которая затягивает обслуживающую прослойку и обывателей, – так начинаются гражданские конфликты и войны.