Мировая революция. Воспоминания

Принципиальными, серьезными и последовательными противниками Палацкого являются католические историки и политики; они расценивают нашу реформацию со своей религиозной точки зрения. Для них реформация была и есть религиозной и политической ошибкой; габсбургская католизация народа, с их точки зрения, была его духовным и национальным спасением – Братство и протестантизм нас бы онемечили: Белая Гора была нашим счастьем.

Католические историки и политики в Германии, в Англии и в иных государствах смотрят более объективно, чем наши, на реформацию, ее возникновение и значение; они признают по крайней мере относительное и временное право протестантизма, признают ошибки и недостатки своей церкви в конце Средних веков и необходимость ее реформы. Если ход истории направляется Божественной премудростью, если в истории есть порядок и план, то как же можно так огульно и без всяких размышлений осуждать возникновение реформации и протестантизма; ведь что означает для целого мира и особенно для католиков такое большое, даже огромное и продолжительное движение? Именно с теистической точки зрения философия истории наших католических противников Палацкого прямо невозможна: разве бы возникла реформация, если бы церковь удовлетворяла народы? А разве реформационное движение не возникло внутри самой церкви? Лучшие католические деятели всегда критиковали недостатки своей церкви – не хватило бы никакой библиотеки для помещения этой литературы от начала католицизма до реформации; как только стремление к реформе оказалось вне церкви и возникли даже новые церкви, старая церковь становится в стороне, и удержание власти при помощи насилия или компромисса становится главным объектом ее политики. Отсюда происходят договоры с нами, отсюда же инквизиция и иезуитизм – инквизиция и иезуиты и у нас проводили католизацию. Если церковь была недостаточной, то я не говорю, что реформации хватило во всем и всюду. Конечно, очень скоро и в протестантстве вместо духовной емулации возникла партийная борьба; очень скоро против старой теократии восстала новая теократия, также домагающаяся власти. Церкви, проповедывавшие религию любви, начали употреблять насилие и охотно позволили светской власти злоупотреблять собой.

Для поддержки своего мнения, что католизация спасла народ тем, что отделила его от Германии и Пруссии, наши католические противники чешской реформации могли бы сослаться на Бисмарка. Говорят, что Железный Канцлер раз не спал целую ночь, раздумывая над проблемой, какой бы оборот приняла история, если бы у Белой Горы победили протестанты. Быть может, Бисмарк раздумывал о том, присоединились ли бы протестантские чехи к политике протестантской Пруссии против Австрии; в таком случае Австрия осталась бы незначительной пешкой, а из Чехии и при помощи Чехии немцы могли бы завладеть Дунаем, и так, с чешской помощью – Берлин – Багдад! Мы знаем, насколько Бисмарк ценил географическое положение Чехии для владычества над Европой.