Миртаит из Трапезунда

Обряд венчания показался мне чрезвычайно долгой и однообразной процедурой. Признаюсь честно, что я никогда не питал особой тяги к религиозным службам и литургиям, хотя и считал себя истинным и добрым христианином. Непроизвольно мой взгляд принялся изучать церковь, которая показалась мне небольшой, а в сравнении с монументальной и величественной Святой Софией в Константинополе, так и вовсе крошечной.

Я внимательно рассматривал стены Богородицы Златоглавой, которые были украшены фресками из библейского цикла и изображениями многочисленных святых. В приалтарной части я разглядел мозаику, сделанную из невероятно дорогого и ценного камня греческих императоров бордово-фиолетового оттенка под названием порфира. Еще одной диковиной церкви оказалась мозаичная икона Пресвятой Богородицы, которая вся целиком была составлена из мельчайших кусочков драгоценных камней и металлов и излучала какое-то необыкновенное, кажущееся чудодейственным, сияние.

Откровенно заскучав на середине церковного ритуала, я принялся рассматривать людей, которые находились в церкви. Было очевидно, что подданные императора точно знали места, которые они в соответствии со своим рангом должны были здесь занимать. Так, ближе всего к алтарю находилась группа в красном и красно-золотом облачении, а затем чиновники в зелено-золотых и желтых одеждах, за ними стояли мужчины в бело-золотых и фиолетовых с золотом или серебром костюмах, а вот все люди вокруг меня были чиновниками младшего ранга и носили исключительно голубые, обшитые золотом, кафтаны.

Я перевел свой любопытный взгляд на галереи, что занимали верхний ярус церкви. Там, наверху, располагались знатные женщины и жены императорских чиновников. Среди множества незнакомых мне лиц в богатых и разноцветных нарядах я искал Элени, но безуспешно. У меня не было сомнений, что девушка должна была находиться в церкви, однако, она, судя по всему, выбрала место на другой стороне галереи, которая оставалась недоступной для моих глаз.

Церемония венчания завершилась, и митрополит Григорий официально провозгласил императора Василия и ромейскую принцессу мужем и женой. Теперь василевсу предстояло короновать Палеологиню и в строго установленном порядке наречь ее правительницей Трапезунда.

Из рук митрополита император Василий принял золотую корону и, повернувшись к своей молодой супруге, которая преклонила перед ним колени, возложил на голову девушки тяжелый золотой венец. В одночасье хор разразился радостными песнопениями, а василевс вместе с коронованной государыней Трапезунда величественно сошел с амвона под праздничные ликования всех присутствующих в церкви.

Следуя за императорской четой, чиновники принялись суетливо покидать церковь, но опять-таки в соответствии со своими статусными привилегиями. К моменту, когда я смог выйти из священной обители, погода на улице успела перемениться, и начал накрапывать мелкий косой дождь.

Я вновь увидел императора Василия и ромейскую принцессу. Супружеская пара находилась на церковной площади и, восседая верхом на лошадях, бросала в толпу медные монеты. Люди, пришедшие к церкви, шумели и кричали, как мне сначала показалось, от радости и восторга. Но вдруг дальние ряды пришли в движение и в стремлении получить деньги от императора начали давить на людей, стоящих впереди. Императорская стража предприняла попытку сдержать внезапный нажим, что привело к стремительно начавшейся в толпе давке.

Через минуту я слышал лишь дикий ор, безумное женское верещание и отчаянные крики тех, кто, не выдержав натиска толпы, упал на землю и оказался под ногами у вмиг обезумевших людей. Стражники императора, не сумев сдержать намного превосходящую их по численности толпу, отступили, и оцепление оказалось прорванным.

Несколько мужчин бросились к императору, в мольбе простирая свои руки к небу, а один грязный нищий приблизился к принцессе и нагло ухватился за подол ее широкого шелкового наряда. Девушка взвизгнула от неожиданности и страха. Но тут к ней подоспел кто-то из телохранителей и больно ударил убогого мужчину хлыстом по лицу. Двое других охранников принцессы оттащили нищего подальше от Палеологини, продолжая при этом грубо пинать его ногами в живот.

В это время боевой конь василевса по имени Маргос расценил приближение незнакомых ему людей как нападение и, резко встав на дыбы, лягнул одного из надвигающихся на него мужчин. Тот отлетел от императора Василия на несколько метров и остался лежать на мощенной камнем площади почти без движения.

Народ взревел неистовее, чем прежде. Государь отдал своим солдатам приказ, и те начали выстраиваться цепью вокруг него и Палеологини. После этого Василий, схватив под уздцы лошадь своей молодой супруги, принялся спешно удаляться с площади в направлении Цитадели. Мать императора, знать и чиновники поспешили последовать за своим повелителем, не соблюдая более никакого приличествующего церемониального порядка.