Миртаит из Трапезунда

– Во дворце, если умело прислушиваться, то можно узнать много любопытного, – хитро подмигнул своему приятелю длинноносый чиновник.

– Тогда, должно быть, так оно и есть. Господину Никите Схоларию нельзя не верить, ведь он лучше всех других осведомлен в подобных делах.

– Нам подсунули ненастоящую, совсем не багрянородную принцессу62, а какую-то…

Внезапно длинноносый чиновник осекся и замолчал. После достаточно долгой паузы и несмелого ропота промокших насквозь высших чинов империи, массивная дверь отворилась и впустила в тронный зал первую группу чиновников в красных и зеленых с золотом одеждах.

Через какой-то непродолжительный промежуток времени важные сановники вышли из императорского зала со счастливыми лицами и с крупными свертками в руках. Тем временем на прием к императору направилась следующая группа должностных лиц империи, а затем еще одна. Из тронного зала все чиновники выходили с таинственными свертками в руках, но каждый раз все меньшего размера, чем предыдущие.

Настала очередь чиновников в голубых с золотом кафтанах. Я поправил свою одежду и пригладил на голове волосы. За время ожидания мое роскошное одеяние успело высохнуть, а вот волосы по-прежнему оставались влажными. Зато мне понадобился один взмах руки для того, чтобы они послушно улеглись на затылке.

Громоздкая дверь распахнулась, и я в составе группы примерно в сорок человек вошел в императорский зал для праздничных аудиенций. Огромное помещение, в котором я оказался, было отделано белоснежным мрамором. Прямо напротив нас, на небольшом возвышении, украшенном необычной пирамидальной крышей, что опиралась на четыре такие же белоснежные мраморные колонны, стояли два трона. На том, что был побольше и помассивнее, восседал император Василий, а на втором, слева от него, его молодая ромейская супруга.

Государь успел переменить свои промокшие от дождя черные с золотом одежды на темно-бордовое облачение и теперь величественно восседал на троне с невероятно торжественным выражением на лице. Ромейская принцесса также сменила свой наряд на просторное одеяние цвета порфиры. Девушка, как мне показалось, почти бессильно откинулась на спинку роскошного трона и выглядела измученной.

Я вместе с другими чиновниками в голубых с золотом кафтанах приблизился к тронам императорской четы. После этого нам всем пришлось выстроиться друг за другом в две ровные шеренги. Я замер, с нетерпением ожидая того, что будет происходить дальше.

К нам выступил степенный немолодой мужчина в красном облачении, что прежде стоял подле трона императора Василия. Я догадался, что этот господин должен был быть официальным глашатаем василевса, потому как именно он обратил к нам свою напыщенную приветственную речь:

– Император и автократор Анатолии, Иберии и Ператеи Василий Великий Комнин приветствует вас, его верноподданные!

После этих слов люди вокруг меня преклонили колени перед своим повелителем, а я незамедлительно последовал их примеру.

– Наш великодушный император Василий и его несравненно прекрасная супруга, деспина Ирина Палеологиня, благодарят вас за службу и жалуют вам свои щедрые дары! – продолжил говорить глашатай василевса прежним крайне официальным тоном.

Вслед за моими сотоварищами по младшему чиновничьему рангу я поднялся на ноги и вместе с ними радостно прокричал во всю глотку:

– Благодарим тебя, наш великодушный повелитель, император и автократор Анатолии, Иберии и Ператеи Василий Великий Комнин! Многие лета! Многие лета! Многие лета!

Сам император Василий почти безучастно взирал на действо, происходящее в тронном зале, и не сказал нам ни единого приветственного слова. А вот его глашатай продолжал лицедействовать. Сановник взмахнул рукой, и в зале появились государевы слуги, которые вручили каждому из нас по увесистому бархатному кошелю красного цвета с искусно вышитым золотом одноглавым орлом.

После вручения императорских даров наша праздничная аудиенция у владыки Трапезунда была окончена. Прежними стройными рядами мы неторопливо потянулись к выходу из прекрасного императорского зала. Все чиновники, что находились рядом со мной, широко улыбались, с воодушевлением сжимая в своих руках увесистые кошели.

Глава 7. Пир

Звуки красивой струнной музыки, легкие и ненавязчивые, ласкали мой слух. Огромный зал, что был украшен искусными мозаиками с изображениями сцен охоты и обильных праздничных трапез, был переполнен множеством людей. Именно здесь по случаю бракосочетания императора Василия и ромейской принцессы начался большой праздничный пир.

Как и предполагал мой сосед по комнате Михаил Панарет, императорский праздник поразил мое неискушенное воображение. Изысканные яства спускались в центр зала на огромного размера подносе откуда-то из-под потолка, а затем слуги разносили вновь прибывшие таким необычным способом кушанья по столам императорских гостей.