Миры двоедушия. Эхо голодного хаоса

— О-о, сладенькие сестрички Голдсвамп, — подвигал он бровями, поочерёдно ныряя сальным взглядом в наши декольте. — Я же говорил, что мы ещё встретимся.

— Уже отмылся, свинтус? — усмехнулась я, еле сдерживая исполинское желание запулить в придурка клешнёй омара.

— М-м-м… Ангелочек, для меня это было в радость! Так завёлся, представляя, как ты слизываешь с меня зефирный крем… А я тебя… — Эректус отвратительно захлюпал языком, резко наклонившись ко мне. Экстремально близко. Хлюп-хлюп. — Прямо в машине. Конча…

— Фу, лучше заткнись! — стремительно перебила его, небрежно оттолкнув. — Извращенец!

— Да-а… И это тебя заводит, — не успокаивался томный ящер, неустанно ублажая деликатесно-парфюмированный воздух.

— Пф-ф… Ага, изнемогаю! Ах-хах… — неприлично громко закатились мы с Литой. — Единственное, что ты у меня вызываешь — это рвотный рефлекс!

— Ксандр, валил бы куда подальше! Вон, девушки скучают, — стрельнула взглядом Кудряшка в сидящих правее силиконовых курочек, неустанно пялящихся на нас, хихикающих и перешёптывающихся.

— Горячие вы цыпочки! Обожаю таких. Может, уединимся тогда в тёмном уголке? Втроём, — продолжал он звучно облизываться, липко рассматривая нас, отчаянно на что-то надеясь.

— Пошёл! На! Хрен! — уже не церемонясь, выпалила я, выделяя каждое слово.

— Многое теряете, сладкие, — подмигнул нам неугомонный, но всё же, возбуждённо покряхтывая, виляя упругим задом, двинулся в указанном направлении.

— Свали уже! — взорвалось в моей грудной клетке гневное пламя. — Уф-ф… Ещё немного, и я бы отработала на нём пару приёмов!

— Представляю глаза матушки, если бы ты его сейчас нокаутировала, прямо перед всеми!

— Гы-гы…

Задрожали наши плечи от малоуспешно сдавливаемого приступа нервного хохота.

* * *

Ещё примерно час нам пришлось держать спину прямо и следовать правилам этикета. Нередкие похотливые и надменные взгляды подсунутых Мымрой женишков вызывали ядерное раздражение.

Некоторые из «кавалеров» пытались с нами заговорить, но были деликатно посланы, поскольку отличались крайним примитивизмом, начиная свой разговор со слов, типа: «Моя новая яхта така-а-ая длинная!»

Или: «Недавно я купил последнюю модель такого-то смартфона, такой-то тачки, летал туда-то, зажигал там-то…»

И всё в подобном стиле.

Боже, чувак, вот удивил!

Наша нервная система точно бы дала сбой, если бы не алкоголь.

Не сговариваясь, мы с сестрёнкой неслабо к нему приложились. С той лишь разницей, что я почти сразу трезвела, благодаря своей сверхъестественной сути. Но делала вид, будто слегка пьяна.

Мэттьюсон основательно увлёкся силиконовыми курочками, наконец, избавив нас от своего склизкого общества. И это не могло не радовать.

Мы уже начинали зевать от муторности «эпохального» мероприятия, как вдруг…

— Дзынь! Дзынь! Дзынь!

…раздался фирменный троекратный звон прибора о хрустальный бокал.

Оркестр, всё это время негромко музицировавший, тут же прекратил игру.

Над перегруженным золотом и деликатесами столом горделиво возвысилась ЖаБетта, гремя «ошейником», явно изъявляя желание «толкнуть» речь.

— Уважаемые Леди и Джентльмены, представители высшего общества Сан-Франциско! — затянула она пафосную лицемерную тираду. — Мы безмерно рады сегодня принимать вас в качестве почтеннейших гостей! Очень важно, чтобы наша дружба крепла. А лучше, если мы станем единой семьёй, всецело поддерживающей друг друга!

Змея, как бы кидая тонкий намёк на толстые обстоятельства, обвела многозначительным взглядом всех присутствующих. Особенно взрослых членов тех семейств, у кого имелись сыновья нашего с Литой возраста. Или немного старше.

Кстати, по «случайному» стечению обстоятельств, именно потенциальные свёкры и свекрови сидели поближе к хозяйке торжества.

— Эта женщина никогда не изменится! — накрыла лицо ладонью кузина, сгорая от приступа испанского стыда. — Хоть бы постеснялась.

— М-да… Ну и спектакль кринжа, — скептически скривив губы, продолжала и я проникаться представлением.

— Многие ещё не видели Её! — не успокаивалась «Примадонна». — Но вот Она — наша красавица дочь!

Мегера энергично двинулась к нам, звонко цокая шпильками и мерцая, как рождественская гирлянда. Едва добралась до Лисицы, требовательно потянула её за локоть, вынуждая подняться.

— Какой позор, — прошептала я себе под нос, но решила пока не вмешиваться.

Уже изрядно охмелевшая сестрёнка всё же поддалась Жабьему напору, понимая, что та не отстанет. Попыталась встать, но не удержалась на каблуках, покачнулась… И рефлекторно вцепилась в скатерть, в попытке сохранить равновесие.

Длиннющая тарелка с лангустинами чуть не обрушилась прямо на нас. Благо я успела среагировать.

Самке цербера явно не пришлось по нраву поведение главной невесты.

В стервозных глазах сверкнули искры адского пламени. Я узрела в них тьму самого главного тётушкиного страха…

Однако двоедушная Латексная фея быстро взяла себя в руки. Не могла же открыть истинное лицо перед элитой.