Миры Филипа Фармера т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку

Вскоре после того как он стал служащим Коммутатора, он отправился на вечеринку, устроенную Кардиналом, Главным Телефонистом сектора XXБ-IA/А. Кардинал познакомил его с Филлис. Та предупредила Кулла, что он может пожать ей руку, но столь тесное общение этим и ограничится. Он почтительно засмеялся, но остаток вечера не сводил с нее глаз. Еще ни одной женщины он не желал так, как ее. Но он был не дурак и ничем не обнаруживал своего влечения. С тех пор он пользовался каждым случаем, чтобы немного поговорить с ней — в вестибюле Коммутатора, на вечеринках, а иногда при «случайных» встречах, им же самим и подстроенных. Затем, когда он пробился на должность Главного Телефониста по сектору XXБ-8Н/Б и сравнялся в положении с Кардиналом, а значит, имел что предложить ей, то отважился признаться ей в любви. Он знал о ее тогдашних непростых отношениях с Кардиналом и что оба были несчастны друг с другом; это придало ему смелости.

К удивлению и восторгу Джека, Филлис не отвергла его и ответила, что будет рада переехать к нему жить. В том случае, конечно, если Кардинала из-за чего-нибудь понизят в должности. Но если она уйдет к Куллу, пока Кардинал еще у власти, агенты последнего помогут ей исчезнуть, убив и сбросив ее в канализационные трубы. И защитить ее Кулл будет не в Состоянии.

— Вскоре после этого телохранители Кардинала схватили Заббини, телефониста одного из небольших секторов, прямо в жилище Кардинала. Они убили его и стали искать своего хозяина. Не найдя его в комнатах, хотя точно знали, что тот не покидал квартиры, они выглянули из окна. Увидев толпу, собравшуюся вокруг тела, они поняли, что произошло. Заббини выбросил Кардинала из окна.

Вернувшись чуть позже домой и узнав о случившемся, Филлис очень удивилась, но особого горя не проявила. После дознания, проведенного Первым Детективом Коммутатора, с Филлис были сняты все обвинения. Выяснилось, что Заббини был влюблен в Филлис, и, по всей вероятности, убил Кардинала в надежде заполучить ее в любовницы.

Это известие слегка шокировало Кулла. Он не сомневался, что Филлис подговорила Заббини убить Кардинала, с тем чтобы избавиться от него и стать любовницей Кулла.

Но он забыл об этом, когда лег с ней в постель. Более страстной женщины он еще не знал.

А вернее, он думал так, пока однажды Филлис не бросила его и не ушла к Стенгариусу, Первому Телефонисту. Кулл закатил ей сцену, обзывая ее всеми словами, какие только, приходили на ум, на древнееврейском, английском и сатанинском языках. Тогда Филлис заявила, что она фригидна и ей приходится принуждать себя, чтобы спокойно сносить домогательства мужчин. Но ей хочется взять от жизни все удовольствия, — ее собственные слова, — а для этого, что вовсе нетрудно, она может изобразить страсть и позволить мужчинам восторгаться ее красотой.

Кулл пригрозил рассказать обо всем Стенгариусу. Филлис рассмеялась и сказала, что в таком случае скажет Стенгариусу, что он замышляет отбить ее. Кто поручится тогда за его, Кулла, жизни?

И вот теперь, когда он проходил мимо нее в вестибюле, она заговорила с ним.

— Как поживаешь? — спросил он, не останавливаясь.

— Прекрасно, — ответила Филлис и улыбнулась. У нее были чудесные белые зубы. — Я бы хотела поговорить с тобой наедине.

Робертсон изменился в лице. Прищурившись, он посмотрел на Кулла и произнес:

— До скорого, Филл.

— Я немного задержусь, — ответила она и, протянув руку, положила ладони на руку Кулла. — Я слышала, ты надолго уезжаешь. Сбегаешь от меня.

Он слегка вздрогнул от прикосновения, и ему до боли захотелось снова быть с ней. Он ненавидел ее, но мечтал, чтобы она вернулась.

— Это,, это… деловая… по… поездка, — пробормотал он, ненавидя себя, потому что заикание выдавало его.

— Не нервничай, — сказала Филлис с холодной улыбкой. — Стенгариусу известно, что я разговариваю с тобой. Он не подумает ничего дурного. Тебе не о чем беспокоиться. Я убедила его, что между нами все кончено.

— Вот уж он-то нисколько меня не волнует. — Кулл надеялся, что Филлис его голос покажется более убедительным, чем ему самому.

— Ну разумеется, — ответила она, но ее улыбка не оставляла сомнений в том, что она думала: а ведь он трясется от страха.

— Но он меня действительно не волнует! — вспылил Джек.

— Я остановила тебя не за тем, чтобы обсуждать, боишься ты или нет. Так что оставим эту тему. Дело вот в чем. Председатель хочет, чтобы я отправилась в тот же сектор, куда и ты. Тебе надлежит стать моим телохранителем. Или, — она снова улыбнулась, но на сей раз презрительно, — моим сторожевым псом. Стенгариус против, но Председатель приказал. Так что пришлось ему проглотить горькую пилюлю. Но он пытается подсластить ее. Тобой.

— Что ты хочешь этим сказать?

— А то, что он считает, — пояснила Филлис, внезапно перейдя на английский язык, — будто с тобой я буду в полной безопасности. Ему известно, что ты из кожи вон лезешь, чтобы продвинуться по службе, прямо как бобр-хлопотун, и не станешь понапрасну рисковать шансами на успех. И к тому же не осмелишься приударить за мной.