Тем не менее на какое-то время дисциплина была несколько ослаблена. Детям и животным позволили выйти на палубу, а женщины занялись приготовлением пищи. Даже после того как быстроходное судно приблизилось настолько, что алый цвет его парусов подтвердил его происхождение, повторный сигнал боевой тревоги не прозвучал. По расчетам Мирана выходило, что к тому времени, когда винги приблизятся на расстояние пушечного выстрела, уже наступит ночь.
— Они этого терпеть не могут, а мы любим, — произнес капитан, расхаживая взад-вперед, теребя висящее в носу кольцо и взволнованно посверкивая единственным глазом. — Мы встретимся в тот момент, когда взойдет большая луна. Но по всем признакам ночь будет облачной. Смотри! — крикнул он первому помощнику. — Клянусь Меннироксом, разве не об этом говорит та дымка, которую я вижу на северо-востоке?
— Клянусь всеми богами, я уверен, что так оно и есть! — ответил первый помощник. Он изо всех сил вглядывался вперед, ничего не видел в чистом небе, но надеялся, что желанные облака действительно появятся.
— Меннирокс добр к тем, кто ему поклоняется! — сказал Миран. — «Любящий тебя процветает» — Книга Истинных Богов, глава десятая, строфа восьмая. Видит Меннирокс, моя любовь к нему окупается с процентами!
— Да, конечно, — сказал первый помощник. — Но каков ваш план?
— Едва лишь солнце полностью скроется за горизонтом и наш силуэт перестанет вырисовываться в его свете, мы чуть отклонимся и пойдем наперерез их линии продвижения. Мы знаем, что винги будут идти довольно близко друг к другу, надеясь догнать нас и обрушить на нас перекрестный огонь. Ну что ж, мы предоставим им такую возможность, но уйдем прежде, чем они смогут ею воспользоваться. Мы пройдем в темноте прямо между ними и обстреляем оба корабля вингов сразу. Прежде чем они окажутся в состоянии нам ответить, мы уже ускользнем. А потом, — воскликнул Миран, хлопнув себя по бокам, — они, возможно, примутся обстреливать друг друга, так что только щепки полетят, потому что каждый будет думать про другого, что это наш корабль! Ха, ха, ха!
— Да будет с нами милость Меннирокса, — побледнев, пробормотал первый помощник. — Здесь потребуется дьявольски точный расчет и большая удача. Это смертельно опасный расчет. Мы не увидим вингов, пока не сойдемся с ними почти вплотную, а если мы промахнемся и направимся на один из кораблей, то уже не сумеем избежать столкновения. Хряп! Трах! Бум! Мы погибли!
— Это правда, но если мы не прибегнем к какой-нибудь хитрости вроде этой, то точно погибнем. На рассвете винги настигнут нас — их корабли более маневренны, — а пушек у них больше. И они победят, даже если мы будем драться, как степные коты, а ты знаешь, что тогда произойдет. Винги не берут пленников, если только не собрались уже заканчивать рейс и возвращаться в порт.
— Нам следовало принять конвой, который предлагал нам герцог, — пробормотал первый помощник. — Даже одного военного корабля хватило бы, чтобы перевес сил сложился в нашу пользу.
— Что? И потерять половину прибыли от рейса потому, что придется заплатить этому грабителю герцогу за военный корабль? Ты что, совсем из ума выжил?
— Если и выжил, то не я один, — буркнул первый помощник, повернувшись к ветру, так что тот заглушил его слова. Но они долетели до рулевого, и тот позже пересказал этот разговор. За пять минут новость облетела весь корабль.
— Ну конечно, он-то из клана Гридигат, — решила команда. — Но теперь мы его родственники; а мы знаем цену деньгам. Кто еще мог на такое осмелиться, если не старый толстяк? Кто, как не капитан клана Эффеникан, мог придумать такую хитрую штуку и выполнить ее? А если он так цепко держится за деньги, почему он должен бояться рисковать кораблем и грузом, не говоря уже о собственной драгоценной крови и еще более драгоценной крови его родственников? Нет, Миран может быть одноглазым, толстопузым, с одышкой и скверным характером, но он твердо стоит на палубе. Братья, наполним же кубки и выпьем за спокойную храбрость и страстную скупость капитана Мирана, лучшего из торговцев!