Миры Пон Джун-хо. Культовый режиссер и его работы

Когда шкаф отодвинут в сторону, мы видим две четкие рельсовые линии, как бы предостерегающие нас от спуска в таинственное пространство.

#78 Семья Ки-тхэка скатывается вниз

78–1

Кын-сэ оказался в тайном подвальном пространстве после ряда неудач. Решающим моментом стало банкротство тайваньской кондитерской, в результате чего из-за долгов он оказался в бегах. У Ки-тхэка также была тайваньская кондитерская, и он тоже разорился.

78–2

Ки-у был единственным в семье Ки-тхэка, кто не доносил запах низшего класса до семьи Тон-ика. Однако, едва избежав унижения из-за запаха, он подслушивает на лестнице историю Кын-сэ, человека из того же класса, и зажимает нос из-за зловония подвала.

78–3

Дно особняка – место, где семьи Мун-кван и Чун-сок наконец узнают истинную сущность друг друга. После того как Ки-тхэк, Ки-у и Ки-чжон скатились на самое дно, они вынуждены были раскрыть свою истинную сущность.

#79 Мун-кван изображает северокорейский акцент

79–1

Чтобы сравнить семьи Мун-кван и Ки-тхэка интересно заменить классовую проблему на проблему Южной и Северной Кореи. Когда конфликт между семьями достигает пика, Мун-кван изображает северокорейскую телеведущую, издеваясь над семьей Ки-тхэка, и сравнивает видео на телефоне с ядерным оружием КНДР. Примечательно, что подвальное пространство, в котором обитает Кын-сэ, было построено как бункер на случай угрозы со стороны Северной Кореи.

79–2

Если рассматривать семьи Ки-тхэка и Мун-кван как метафоры Юга и Севера, то семья Тон-ика, которая даже игрушки для Да-сонга покупает напрямую из Америки и, благодаря достижениям, получила признание в США, символизирует Америку. Несмотря на то, что Северная Корея находится в еще более сложной ситуации, она открыто презирает «тупой» Юг, хвастающийся связью с Иллинойсом и Чикаго, преподающий английский и преклоняющийся перед США. В это время Север рассуждает об искусстве и тоскует по уже не существующему Советскому Союзу (Намгун Хён-джа). КНДР, отстающая по численности и боевой мощи, грозит ядерным оружием (видео на телефоне). И если снова перевернуть слова Ки-тхэка, что он хорошо знает все дороги ниже 38-й параллели, получается, что выше 38-й параллели ему ничего не известно. Южная Корея не знает Северную, как и Ки-тхэк не догадывался о существовании Кын-сэ.

79–3

Когда мы встречаем действительно захватывающее кино, у каждого зрителя находится своя сцена, которая не играет особо важной роли с точки зрения сюжета, но особенно цепляет внимание. Для меня это вставка, на которой Мун-кван и Кын-сэ тихо танцуют в залитой солнцем гостиной. Удивительно грустный эпизод, к которому мысленно возвращаешься снова и снова.

#80~81 Две семьи смешались в драке

80~81–1

Чун-сок угрожает Мун-кван звонком в полицию, а Мун-кван угрожает отправить Ён-гё видеодоказательство аферы семейства Ки-тхэка. Поставив семью Чун-сок в угол, она снимает их наказание на видео в качестве нового оружия. Однако, несмотря на жестокую схватку между семьями, ни одна из них так и не позвонила в полицию и не нажала «отправить».

80~81–2

Это повторяется на протяжении всего фильма. Видео драки с водой в переулке, снятое Ки-чжон, также осталось неотправленным. Люди из низшего класса не могут передавать свои намерения представителям высшего. И в самом конце этой цепочки – письмо Ки-у в шифре Морзе, но возможности передать его отцу у сына нет.

80~81–3

И наоборот, представители высшего класса используют средства связи в любое время и без ограничений. Ён-гё отправляет эсэмэс Ки-тхэку, находящемуся с ней в одном здании, чтобы он пришел на второй этаж, в сауну. Да-хэ снимает видео, как Да-сонг ставит тент в саду под дождем, и тут же отправляет его Ки-у. Сообщение о визите Мин-хёка передается от Мин-хёка к Ки-у в одностороннем порядке. Коммуникация в этом фильме направлена только от высшего класса к низшему, но никогда не наоборот. Лишь представители высшего класса отправляют сообщения, совершают звонки и передают видео.

#82~93 Чун-сок готовит рамдон

82~93–1

Когда в разгар отчаянной борьбы раздается звонок от Ён-гё, драка приостанавливается. (Это напоминает сцену из фильма «Сквозь снег», где ожесточенная схватка с топорами и дубинками внезапно прекращается, когда поезд достигает моста Екатерины.) В отличие от Мун-кван, нажимающей на звонок и просящей позволения войти, истинной хозяйке не нужно разрешение. Абсурдная трагедия сосуществования трех семей достигает апогея, когда в особняк, который, как изначально казалось семье Ки-тхэка, будут занимать лишь они одни, возвращаются две семьи[56].

82~93–2