Миры Уильяма Моррисона. Том 6

— Четвертая дорожка ведет к двум крупным магазинам, — сказал Джефф, — где недавно началась распродажа одежды для женщин среднего возраста. Если пойдете по первому пути, то скоро наткнетесь на зал с одеждой для молодых девушек. Третья дорожка, которую выбирают, в основном, пары, ведет к кинотеатру, где со вчерашнего дня крутят новый трехмерный фильм «Марсианская любовная песня» с осязательными и обонятельными эффектами. Но стоит это удовольствие недешево, поэтому туда водят своих девушек только те, кто хочет произвести впечатление щедрого кавалера. Когда я видел женатую пару — такую можно было определить по тому, что муж идет впереди и постоянно поторапливает супругу — то понимал, что они не станут выбрасывать деньги на ветер. Бедный BrR-19 не может определить, в браке люди или нет.

— А что насчет двух самых трудных направлений?.. — напомнила Барбара.

— А, да. Пятый путь доставил мне много проблем, потому что его мог выбрать кто угодно. Эта дорожка ведет на научную лекцию, поэтому я просто выискивал умные лица. По второй дорожке можно дойти до известного салона красоты. Туда идут полноватые, но следящие за своей внешностью женщины. Как и стройные, но боящиеся набрать лишний вес. Но когда я видел толстуху; давно прекратившую борьбу с ожирением, то понимал, что салон красоты не для нее. Вторая дорожка совершенно сбивала BrR-19 с толку. Я уже упоминал, что он плохо знает людей, особенно женщин. А у меня… — Джефф посмотрел на Барбару и снова улыбнулся, — …у меня хороший учитель, на чьи уроки я и дальше собираюсь ходить.

РОЖДЕСТВО НА МАРСЕ

Движущийся по внутренней орбите Фобос только что поднялся на западе марсианского неба и стал быстро догонять медленный и маленький Деймос. Трое малолетних оборванцев уставились на него, словно никогда в жизни не видели мчащийся спутник.

Четвертый, Кел Анкар, молча сидел на тротуаре. Монотонными движениями он точил нож о бордюрный камень. Лезвие, сделанное из природного джовита, недавно обнаруженного сплава меди и железа, и без того было острым, как бритва. В его гладком лезвии оба спутника отражались так четко, будто Кел Анкар смотрел в зеркало.

Кел Анкар был излишне грязным и маленьким даже для своих двенадцати лет. Только наметанный глаз мог определить по его перепачканному лицу, что у него были как земные, так и марсианские корни.

Трое других мальчишек были еще грязнее Кела, но обладали всеми чертами землян: широкими скулами, близко посаженными глазами и большими зубами, поэтому ошибиться было невозможно. Но о Земле они знали лишь ее название и видели только, как ярко сияющую точку в небе. Мальчишки родились и выросли на Марсе.

— В чем дело, Кел? — небрежно спросил Монк Смит. — Разве твой нож недостаточно острый, чтобы кого-нибудь ограбить?

Кел не отвечал.

— Келу больше нравиться пускать его в дело, — заметил Тощий Маккой. — Кел у нас крутой парень.

Лицо Бака Генри, самого младшего из всей четверки, — если убрать с него всю грязь — позволило бы ему позировать для портрета херувима. Он плюнул через промежуток между зубами, где тоже когда-то был зуб.

— Кел пошел в своего старика. Если занимаешься такими делами, приходится быть крутым.

— Не собираюсь я никого резать, — проворчал Кел. — По крайней, если сами не напросятся. Но если начнут умничать… — Он внезапно махнул рукой, и джовитовое лезвие сверкнуло в воздухе. — …я порежу их на мелкие кусочки. Вот как я сделаю. Вот как поступил бы и мой старик.

Остальные замолчали, впечатленные упоминанием отца Кела. Бак Генри первым пришел в себя.

— Эй, парни, — пропищал он, — а вы знаете, что сегодня за ночь? Сегодня же канун Рождества. Праздник.

— Ты сошел с ума, — проворчал Монк, гордясь недавно погрубевшим голосом. — Рождество зимой. А сейчас середина лета.

— Ты болван! — пустился в спор Тощий. — Все знают, что времена года на Земле не совпадают с марсианскими. На Земле сейчас зима, по крайней мере, в одном полушарии — восточном или западном, забыл, в каком именно. Так что Бак прав.

— Говорят, что в этот день какой-то старый толстяк наряжается в красный костюм и раздает всем подарки, — неуверенно вспомнил Бак.

Кел резко засмеялся. Это был не естественный смех, а зловещий звук, подражающий дьявольскому хохоту юпитерианского призрака с телеэкрана. Тем не менее, эффект оказался мощным.

— Санта Клаус! Детские сказки. А что касается реальности, единственный подарок, который я когда-либо получал — порка от моего старика, пока он еще был жив. Кроме этого, я почти ничего о нем не помню. Знаешь, что я сделаю, если сегодня вечером встречу толстяка в красном? Вот что!

Кел снова взмахнул сверкающим ножом, разрезая воображаемое горло. Бак Генри невольно вздрогнул. Затем постыдился своей робости.

— Эй, парни, у меня есть отличная мысль! — пронзительно воскликнул он. — Давайте сыграем в пиратов. Я буду Черным Пиратом, а Кел — начальником Межпланетной полиции. Монк с Тощим будут его лейтенантами. Руки вверх, начальник. — Его голос стал по-детски серьезным. — Ты у меня на мушке. О, хочешь поиграть, да? Получи! Бззз!