Миша-Мишутка Романов

Спокойный голос продолжил — всё в порядке, успокойтесь, мы не причиним вам вреда. Вас хочет пригласить для беседы наш господин. Не откажите, будьте любезны, сидеть я сказала — криво улыбнувшись, прошипела эта змея.

Я опять сел — пребывая в некотором шоке от событий. Старшая молча посмотрела мне в глаза. Спокойно, сейчас я усыплю Вашу жену и горничную, им не будет причинено вреда. Скользнула к покоям жены, через минуту вышла. Из комнаты не донеслось не звука.

Всё в порядке, господин капитан, они спят.

Наконец обретя дар речи, я спросил кто их хозяин. Мне был ответ — Царевич Михаил. Я начал кое-что понимать. О маленьком царевиче по империи в последний год ходило много слухов. Дух первого Романова в него вселился или Антихрист он, многое говорили. А после того как он в Сибири обосновался и стал купчишек местных гонять — совсем вой поднялся — меня даже английский посланник о нём расспрашивал, мол, знаком ли я с ним.

Сказал правду — незнаком, да не поверили — привыкли во всё хитрость видеть.

А в слухи стали подтверждаться — то, что у него и девицы воюют. Такая у дочери горло перережет и не поморщится.

А старшая будто мысли прочитала — близких говорит ваших велено доставить живыми и здоровыми, а вам можно и ноги прострелить, если дергаться будете.

Старшая достала маленькую бутыль, открыла, поставила на стол, отошла и приказала — выпейте. Там снотворное. Я посмотрел на неё и спросил — точно не яд?

Тут заговорила младшая — вы же умный человек флигель-адъютант Макаров. Вы видели, как мы действуем, если бы наш визит был по другой причине, все б уже умерли, но у нас другой приказ.

Я помолился и выпил. Последнее что я запомнил, засыпая — через чёрный ход незнакомый юноша завёл местную семью — мужчина моей комплекции, три женщины и ребёнок, мгновение и к ним молнией метнулись мои конвоиры, вскидывая руки к шеям.

Очнулся я уже на пароходе. Незнакомый торговый, явно не русский.

Рядом со мной слышался любимый голос — поющий колыбельную песню.

Я всё вспомнил и обрадовался — не обманули ироды — жена жива. Все трое моих похитителей плыли со мной.

Когда состоялся мой разговор с ними, первый вопрос был — как вы надеетесь уйти, меня будут искать? Молодец представился — Стерлядок Степан Никонорович — один из доверенных купцов царевича, ему принадлежал корабль. Не будут Вас искать Степан Осипович.

Вы погибли со всей семьёй в вашем стамбульском доме во время пожара. Он поглотил также многие окрестные дома.

Но позвольте, я же жив.

Живы, но тело в вашей форме с Вашими наградами, а так же семья будут найдены под развалинами горящего дома.

Я замолчал. Эти господа не шутили — ведь так приказал он, а его приказов не ослушиваются. Так сказала старшая из девиц.

Мне объяснили порядок движения по России. Будет два обоза. С нами будет много посторонних и охрана.

Я в кандалах поеду в заднем, прислуга, жена и дочь — в первом. Я не должен делать резких движений — пытаться бежать. Сбегу — стану им не нужен — так же ненужно будет и оставшаяся семья.

Не дуду описывать путь — я много раз думал, что нас спасут. Дважды нас останавливали даже армейские части по сотне человек.

Но оба раза нас пропустили — всё же много у нас на Руси взяточников. Один раз напали лихие люди — но пара десятков охраны справилась быстро и жёстко.

Со мной в санях ехала прелестная женщина с дочерью и учёный — профессор Менделеев.

Женщина радостно щебетала без умолку. Оказывается, едет к мужу — тот работает чиновником у Михаила в какой-то комиссии — называется — Ликбез, что бы это ни значило. А с профессором, точнее с его трудами я был знаком. Обменивались опытом плена.

Оказалось у него не столь драмматично. Шёл к институту — встречная барышня попросила помочь её больной матери выбраться из кареты. Когда он шагнул внутрь, то не успел удивиться пустоте кареты — сзади его огрели по голове.

Очнулся связанным. Историю моего пленения выслушал с глубоким вниманием и сочувствием. За время дороги мы стали друзьями, и нашли много общих тем для бесед.

Когда прибыли в Иркутск — нам с женой выделили прелестный дом, прислуга осталась с нами.

Как Михаил меня уговаривал рассказывать не буду. Как было сказано, ранее повлияло с одной стороны опасение за близких, с другой, желание сразится с подло остановившими нас у ворот Царьграда бриттами.

Не последнюю роль сыграло также желание командовать тем чудесным кораблем, который строил царевич.

Когда я только прибыл, машина корабля ещё находилась в Иркутске — устранялись последние огрехи. Но с моим согласием её немедленно отправили по новой железнодорожной ветке к верховьям амура.

Корабль был необучен — своими сорока направляющими он напоминал гребную галеру, поднявшую вверх весла, впечатление нарушала только труба.

Имея опытных мастеров и хорошую железную дорогу, мы быстро довели корабль до ума — по сравнению с Каспием эта была лёгкая задача. Там техника была времён Сеньки Разина, а тут — ракеты, мины…

Так вот о моей боевой задаче. Подойти к Гонконгу и нанести посильные разрушения — основные силы британского флота будут отвлечены.