Мишура

Она решает сменить локацию, охладиться, выпить воды и скрывается в кухне. Бардак не ограничился гостиной и распространился на соседнюю комнату. На столешнице валяются пакеты, какие-то фантики, коробки с ресторанной едой. Этот натюрморт ясно говорит, что ее стряпня осталась нетронутой в дебрях холодильника.

И вроде бы ей хочется разругаться, как в кино, выдрать вилку шнура от телевизора из розетки, побить посуду, разодрать себе горло вопросами о том, почему Люк ведет себя так, словно он живет здесь один. Но Джоанна не находит в себе сил устраивать сцену, поскольку считает, что не имеет на это прав. Подселилась в чужую квартиру, живет за спасибо, не платит по счетам в хронической форме. Будет она еще одеяло на себя тянуть.

Шум бегущей из крана воды не способен заглушить распространяющийся гул. Вечеринка не собирается заканчиваться. Наоборот: становится громче.

Девчонка наливает полный стакан воды, пялится на бушующего в гостиной придурка. Она видит все больше плюсов в планировке его большой квартиры. Так можно каждый день наблюдать шоу: собственный домашний зоопарк, площадка романтического реалити, психбольница с белыми стенами.

Чем еще ей заняться глубокой ночью? Вернуться в спальню, тупить в телефон, излить душу кому-то из сонных подруг, залипнуть в потолок в надежде, что все закончится? В ящике слева от вытяжки тусуется ее аптечка. Снотворным она пользуется редко. Сейчас идея пригубить кажется как нельзя кстати. Правда, по завершении матча у раззадоренного Левана наверняка будет игривое настроение, небось еще приставать будет.

— Да пошел ты в задницу! ― злостно бубнит под нос она, выуживая таблетку из банки. ― Сам отказался, когда предлагали.

Поезд ушел ― она отправляет снотворное в путешествие по пищеводу.

Неистовый рев в очередной раз доносится до нее. Волна подходит и отходит, растворяясь пеной. Из той воды Джо выбралась, так и не погрузившись до конца, зато Леван плещется и крутится в водовороте, отрываясь по полной. Конец четверти, тайма, периода, игры в целом? Джо ядовито бурчит про себя, что ей абсолютно параллельно. Ей осталось минут пятнадцать, седативы и так отрубят. Ее накроет свое цунами.

За окнами гаснут огни, краски перестали разливаться по паркету. Леван гремит стеклянной тарой, бросает подушки на место, подобно парням из NBA, метавшим мячи в корзину, а после выплывает из-за угла, пританцовывая и слегка пошатываясь.

— Чего не спишь? ― Люк расплывается в довольной улыбке.

— Прикалываешься?

— Днем прямой эфир был, сейчас повтор завел. Я просто не мог пропустить.

— Ага, ― создает видимость присутствия Джо, между делом посылая стакан принимать горячий душ в посудомоечной машине.

— Ты дуешься?

— Нет, ― сухо отвечает она, не позволяя себе открыть на него огонь.

— Ты дуешься, ― констатирует Люк. Он тянет ее за талию, не позволяя уйти из комнаты и исчезнуть в темноте. Мягко сводит ее руки, когда та устало, слабо и раздраженно просит отпустить ее.

— Я не хотел тебя будить. Увлекся.

— Я говорила тебе, что завтра у меня важная встреча, мне нужно рано встать. Я хотела выспаться, ― тихо сетует она, не разрывая объятия. ― Ужин приготовила, ты даже не прикоснулся.

— Да я сыт до отвала. Мы с Марцией зависли над проектом, пока ждали ответ от заказчика, дегустировали меню, устроили себе небольшую вечеринку в офисе. Кучу всего прислали, это Марси еще половину забрала. Китайский новый год, короче.

Джо обращает внимание на поникший хвост глянцевого серпантина ярко-красного цвета, прижатый дверцей холодильника.

— Китайский новый год? Сейчас же не февраль.

— Надо тусовку подготовить. У нас своя атмосфера.

— А у меня тут своя, ― канючит Джо, давая понять, что ей не хватает внимания. ― Я думала, ты под утро вернешься. Хоть бы написал, что приедешь пораньше. Сегодня же пятница.

— Сегодня четверг, ― отвечает Леван, ловя невнимательную, наивную и глупую, но все же свою девчонку на оплошности, которая могла привести к катастрофе, ― но технически ты права, уже пятница.

Джо жмурится от неловкости. Она без труда разглядела беспорядок дома, но не смогла рассмотреть название дня недели на экране мобильника.

— И ты тоже могла написать, что решила остаться дома.

— Прости, ― извиняется она за то, что запуталась, как кот в мишуре, в разбросанных листках календаря и однообразных буднях, смешавших мысли в кашу. Вот и не нужно ей никуда вставать рано утром.

— Кажется, кто-то засиделся, ― отвечает Люк, рисуя пальцами дорожки на ее спине. ― Нужно куда-то вместе выбраться, ― Джоанне, заключенной в объятья, остается лишь угукнуть в ответ.

— Ну и как матч? ― прорезается у нее голос.

— Наши выиграли. «Чикаго Буллз» порвали «Нью-Йорк Никс».

— Так если порвали ньюйоркцев, как же наши выиграли? ― не понимает обитательница Бруклина.

— Я не говорил, что я из Иллинойса? ― расплывается в улыбке Леван.

Джоанна отрицательно мотает головой.

— Когда-нибудь расскажу подробнее.

Джо молча кивает. Слипаются глаза. Она принимает его предложение отправиться досыпать. Леван обещает ей скоро присоединиться, выпускает ее ладонь из своей.