Мисс Бирма

– Однажды это все равно должно было случиться. – Он приподнял фляжку в молчаливом тосте, но лицо оставалось бесстрастным. – Твоя мать, конечно же, примет это близко к сердцу. Ты ей уже рассказала? – Он не ждал ответа, отвернулся к окну, туда, где Линтон прохаживался под деревьями манго позади розового сада. – Я никогда не мог защитить тебя, – очень тихо произнес он. – А теперь ты отправляешься в самый центр урагана.

– Я там уже давным-давно, – ответила Луиза. – Много-много лет.

Отец снова повернулся к ней, и в его глазах она увидела вопрос, понимание и – наконец-то – сочувствие. Но тут же взгляд изменился, и с жесткостью, от которой у Луизы все похолодело внутри, отец спросил:

– Ты не допускаешь возможности, что он тебя использует?

Луиза оглянулась на мужчину, который должен был стать ее мужем. Он стоял под манговым деревом, с сигаретой во рту. Какая идеально аккуратная прическа, несмотря на ветер, треплющий листья манго.

– Любой, кто думает, что слухи не лишены оснований… – рассуждал отец, – любой, кто почему-то решил, что у тебя есть влияние в столице…

Может, и вправду за чувственным порывом Линтона кроется нечто большее? Что, если она ему нужна, чтобы добраться до Не Вина? Но разве сама она не использует его, чтобы вырваться из дома, обрести собственную силу?

– У Линтона, полагаю, имеются другие пути, – возразила Луиза. – Иначе бы не ввязался в этот так называемый мирный процесс.

– Да, но ты – особый путь.

Папины слова могли бы прозвучать обидно, но он произнес их с утешающим ободрением, и Луиза поняла, что хотя бы отец уверен в ее невиновности.

– Существуют силы гораздо более могущественные, чем вы себе можете вообразить. – Отец махнул рукой в сторону Линтона, по-прежнему стоявшего под манго. – Силы, воздействующие на всех нас.

Когда папа говорил так – загадочно, многозначительно, – Луизе становилось его жалко. В такие минуты он казался ей глупцом, страдающим от собственной никчемности и пытающимся придать себе важности сентенциями о грозных силах. Он ни разу не разрешил ей прочитать свои статьи и эссе (его «писанину»), но Луиза полагала, что его витиеватая, цикличная манера разглагольствования остается такой же и на бумаге – сплошь предположения и обвинения. И все же, глядя на мужчину, который дожидался ее в сгущающихся сумерках, устремив взгляд куда-то за холмы, туда, где прячется деревня Тамаинг, словно прикидывая что-то, Луиза вдруг спросила себя, а не была ли она полной дурой, столь решительно отвергая папины разглагольствования.

– Ты права, такой человек, как Линтон, отнюдь не наивен, – продолжал папа. – У него есть план. Стратегический план. Обширные связи. Союзники и враги… Такой человек не позволит себе поддаться импульсивному порыву. Все было бы иначе, будь вы с ним знакомы раньше.

Или вы были знакомы? – намекал подозрительный взгляд отца. И я единственный, от кого скрывают правду?

– Ты просишь меня не выходить за него? – перебила Луиза, отчасти чтобы увести отца от темы ее давних отношений с Линтоном, от прошлого мамы, о котором та, конечно, предпочла бы не рассказывать папе. Но отчасти и потому, что и сама предпочитала не знать о подозрениях отца.

– Я прошу тебя понять, что если ты уйдешь с ним, то станешь его союзницей, – ответил отец. – Союзницей человека, слухи о гибели которого появляются так же регулярно, как и слухи о его воскрешении, человека, о котором рассказывают, что он организовал налет на полицейский участок в Таиланде, чтобы добыть оружие. Союзницей человека, который, возможно, пустил под откос поезд, следовавший в Мульмейн. Человека, который, судя по всему, никогда не имел склонности к моногамии. Человека, который, по словам моих друзей, мог затеять эти «так называемые мирные переговоры», как ты сказала, исключительно чтобы обеспечить себе теплое местечко при режиме Не Вина.

От последнего умозаключения Луиза едва не взорвалась негодованием и, с трудом сдерживаясь, проговорила:

– Или чтобы подорвать этот режим – если твои друзья правы… Неужели мы верим слухам, папа? Неужели мы не знаем, что им нельзя доверять? Меня не волнует, что думают другие.

– Не волнует, что думают другие карены?

– О чем ты? Наш народ поддерживает его.

– И ходят слухи, что он был склонен идти собственным путем, чтобы добиться этой поддержки.

– Ну вот, ты опять о слухах!

– Не все карены в восторге от его действий, Луиза. В Армии каренов у него есть оппонент, человек, которого знают под псевдонимом Бо Му. Горячая голова, бешено вспыльчивый сукин сын, и говорят, что только его опасается Линтон, и всерьез опасается. И этот человек резко против сделок с режимом, против любых переговоров – даже переговоров с Западом, с которым мы тоже неоднократно обжигались, – в то время как Линтон, похоже, ищет контактов с ЦРУ.

– Это только предположения, папа?

Она могла бы сказать: как можешь что-то знать наверняка ты, заточенный в своем кабинете, черпающий информацию из единственного источника – от бывших узников, навещающих тебя из жалости?

Но она лишь сказала: