Мисс Неугомонность

Ну я и хлебнул его, как привык. Сразу большой глоток.

Блядь! До что это такое! Они и кофе варят на этой кукурузной отраве?

— Месье Доэрти, только вы поаккуратнее, я туда добавил своего домашнего виски, — прилетело запоздалое предупреждение. — Зато вмиг согреетесь!

Ага. И согреюсь, и разомлею, и даже кошку твою поглажу.

А скотина вовсю топталась на коленях, низко урчала и терлась лобастой башкой о руки. Ну не скидывать же мне ее? Только-только контакт с хозяином наладил. Хвост по-прежнему елозил по моей небритой роже, заставляя отфыркиваться и уворачиваться от лезущих в нос щекотных шерстинок.

Несколько непривычный к такому навязчивому вниманию, я слегка откинулся и мельком глянул в окно.

Блядь!

Это что, Дизель? Или у меня глюки после фирменного кофе?

Подорвавшись, я понесся на улицу, пересадив пушистый кусок недовольно мрявкнувшего сала на свое место. Кто-то, видимо, ни хрена у нас не усваивает четкий «отвали-нах» посыл, раз нарисовался тут. Ну ничего, мне облегчить процесс понимания не в лом, брат же все-таки, как не позаботиться.

— Какого хрена?! — рявкнул, становясь посреди местной узкой улочки напротив Дизеля. — Я тебе, по-моему, яснее ясного сказал — на эту дорогу и не помышляй сворачивать.

— Привет и тебе, братан! — оскалился в своей нарочито бесшабашно-глуповатой манере родственник и посмотрел мне под ноги. — Гляжу, друзей ты все же заводить научился. Не из числа людей, но хоть с чего-то начал.

Я зыркнул на мохнатую толстуху, прямо-таки прилипшую к штанине моих джинсов, и аккуратно отступил подальше. И когда она только выскочить за мной успела и чего пристала-то?

— Слушай, Рон, я реально не настроен на твои придурочные шуточки и ни хрена тебе тут не рад! — Ткнул в его сторону пальцем, напуская на себя самую из угрожающих рож. Ладно, попытался, потому как меховая зараза опять притерлась к моей ноге, отвлекая. Вот как, бля, запугивать кого-то с кошатиной, умильно трущейся о тебя?

— Или что ты сделаешь, братан? Натравишь на меня свою новую подружку? Швырнешь в меня ею?

— Всего лишь наваляю тебе так, что лыбиться какое-то время не сможешь, я же не живодер — котиками кидаться.

— А, ну да, морды людям бить куда гуманнее, чем животных мучить. — Как ни в чем не бывало продолжил глумиться белобрысый идиот.

— А что поделать, если до этих людей по-другому не доходит!

— О! Кстати о людях! Ты заметил, какие все тут?

— Бесящие? — Ну при чем тут…

— Приветливые, дубина! Улыбчивые. Доброжелательные. Прям как наша Мари. — Да какая она ваша? — Потому что она тут выросла. Вот в этом всем.

— Ты мне к чему по ушам сейчас катаешься?

— К тому, что вот эта атмосфера для нее родная, сечешь? А не рявкания и придирки одного застрявшего в своих прошлых обидках…

— Так! — действительно рявкнул я. — Кончай это! Я никому из вас ни в чем не обязан отчитываться! Думаешь, если бы не осознал это, то приехал бы сюда?

— Братан, такого, как ты, за раз не перевоспитаешь и не вылечишь. Сколько ты продержишься, чтобы не начать опять душить нашу лучезарную девочку своей мрачностью, ревностью, недовольствами? Признай, что ты не сможешь сделать ее счастливой, и дай попытаться другим!

— Отвали! Она моя девочка! Моя! — Сам момент, как я подскочил к брату и схватил его за грудки, встряхивая, пронесся мимо моего сознания. — И я буду работать над этим! Но это не ваше дело!

— Не потянешь! — нагло ухмыльнулся мне в лицо Дизель, искушая ему врезать как никогда прежде, и я таки не удержался — залепил ему в переносицу лбом, чтобы стереть эту ухмылку.

— Сука! — Он отшатнулся и тут же ответил мне ударом кулака в челюсть, точнехонько туда, куда до этого попал Мангуст.

— Не лезь к нам… — заорал я на него и тут же осекся, заметив, как из подъехавшего потрепанного пикапа вывалилось двое широкоплечих верзил с подозрительно знакомыми карими глазищами, впившихся в нас явно не свойственными всем местным далеко не дружелюбными взглядами.

То есть никакая Мари Дюпре здесь не живет, и вообще рыжих отродясь в этом гребаном Шервуде не было, говорите?

— Могу поспорить это по нашу душу, — утерев кровь под носом, обрадовался Рон.

— По мою, — буркнул я.

— Да ладно, не жадничай. Мари говорила, у нее семь братьев, всем хватит.

— Я не стану бить братьев моей женщины. Даже не вздумай их провоцировать.

— А, судя по выражениям их лиц, этого и не потребуется.

— Ну и кто из вас двоих, смертники, виноват в том, что нас печенюшками завалили? — приблизившись, спросил тот, что постарше, сжав здоровенные кулачищи.

— Слушайте, мужики… — начал я, намереваясь в кои-то веки попытаться вести мирный диалог, но чертов Дизель перебил меня.

— Какие такие печеньки?

— Имбирные, — тяжело уронил второй здоровяк. — А это пипец как плохо. Для него.

И ткнул в меня.

— Мне нужно увидеть Мари! — Плюнул я на хождение кругами.

— Сомневаюсь, что тебе будет чем смотреть, когда мы с тобой закончим! — Противники подступили ближе, а белобрысый болтун сразу же встал со мной плечом к плечу.

— Я не драться сюда приехал, а исправить то, в чем успел налажать!

— А у тебя типа выбор есть! — фыркнул здоровяк номер раз.