Мисс Силвер приехала погостить

— Если миссис Мейхью подслушивала под дверью, она вам все рассказала.

— Он сжег ваши письма, потом показал завещание двадцатичетырехлетней давности и тоже бросил его в огонь.

Она сказала:

— Это не он — это я его бросила.

— Ах, вы?

— Все это было нелепо — завещание при помолвке мальчика с девочкой. Я бросила бумагу в камин, но он выхватил ее. Если миссис Мейхью подслушивала, она должна будет подтвердить. Я хотела бы, чтобы вы поняли: мистер Лесситер… — она помедлила, — развлекался.

— Вы имеете в виду, что он говорил несерьезно?

— Конечно несерьезно. Он меня дразнил. Он видел, что меня это сердит, и забавлялся.

— Вы рассердились?

— Мне все это было крайне неприятно.

Он наклонился к ней, упершись локтями в стол.

— Мистер Лесситер забавлялся, когда говорил о возможности быть убитым мистером Карром Робертсоном?

Она почувствовала, что лицо ее вспыхнула.

— Конечно!

— Вы хотите сказать, что он шутил. Но для такой шутки должен быть какой-то предлог. Почему он шугал так?

— Этого я не могу вам сказать.

— Миссис Мейхью утверждает, что слышала, как он сказал, что совершенно не хочет быть убитым, а позже, после того как показал вам завещание, добавил: «Если твой Карр меня сегодня убьет, тебе достанется изрядное состояние». Он говорил это, мисс Крей?

— Что-то в этом роде. Я уже объясняла, что он забавлялся. Такие вещи никогда не говорятся всерьез.

— В каждой шутке есть доля истины. Убийство — дело серьезное, мисс Крей. Мистер Лесситер был вчера убит. Насколько мы знаем, вы последняя, кто видел его живым. Зачем вы к нему пошли?

— А разве нельзя?

— Я спросил вас, почему вы это сделали.

— Почему вообще что-то делается. Захотела и пошла.

— По внезапному импульсу?

— Можете и так это назвать.

— Вы были в плаще?

— Конечно.

— В каком?

— Взяла первый попавшийся с вешалки.

— Это был плащ вашего племянника?

— Может быть… Я взяла не глядя.

— Вы одели его, когда уходили?

— Естественно.

Рета опять покраснела и посмотрела на суперинтенданта.

— К чему все эти вопросы про плащ? Я его надевала, а теперь он висит на вешалке.

— Тогда я хотел бы на него взглянуть.

Она сохраняла храбрый вид, но внутри у нее все сжалось от страха. Она настроилась говорить правду, насколько это возможно, и пока ей это удавалось. На вешалке висит не один плащ, она могла бы сказать, что надевала другой… Нет, она не могла этого сделать. Если с детства приучен говорить правду, очень трудно начать лгать, тем более лгать убедительно. Рета Крей была прямым и правдивым человек. Она не могла так сказать и через миг порадовалась этому, потому что инспектор Дрейк прошелся вдоль вешалки и каждый плащ выворачивал, чтобы посмотреть изнанку. Когда он дошел до подкладки в желтую полоску, он остановился, снял плащ и вернулся в столовую.

Она с тяжелым сердцем последовала за ним. Если он узнал плащ Карра, значит, кто-то в Меллинг-хаусе его видел и описал ему. Миссис Мейхью подслушивала под дверью. Если она ее приоткрыла, то могла видеть плащ. В этом не было ничего страшного, инспектор уже знал, что Рета разговаривала с Джеймсом Лесситером. Но если миссис Мейхью приходила позже и видела плащ таким, каким его принес домой Карр, — рукав пропитан кровью, правая пола забрызгана, измазана…

Утро было пасмурное. Дрейк поднес пальто к окну, разглядел его, пощупал и воскликнул:

— Он влажный! Вы его застирывали! — Он протянул ей плащ. — Вся правая сторона вымыта, она влажная. Зачем вы его мыли, мисс Крей?

Она уже не злилась, она была бледна и сосредоточена.

— Не для того ли, чтобы смыть следы крови? Миссис Мейхью видела, что обшлаг этого плаща был испачкан кровью.

— Я оцарапала руку.

Это была правда, но она выглядела ложью. Рета отвернула рукав свитера, и Дрейк сказал то же, что и Карр:

— Это же пустяковая царапина!

В тоне, каким были сказаны эти слова, явственно сквозило: «Вы ничего получше не можете придумать?»

Она твердо решила не отвечать больше ни на какие вопросы. Она встала и посмотрела ему в лицо.

— Я вам сказала правду, мне добавить нечего… Да, если надо, я все это подпишу, но больше не буду отвечать ни на какие вопросы.

Дрейк свернул плащ, положил его на подоконник и попросил позвать мисс Фрэнсис Белл.

Глава 19

Вошла Фэнси. Ее голубые глаза были широко раскрыты. Она оглядела суперинтенданта и оценила его невысоко. Как и миссис Мейхью, она не любила рыжих. Молодой человек, сидевший за столом с блокнотом, понравился ей больше. Очень симпатичный. Она подумала: интересно, умеет ли он танцевать? Так много симпатичных парней не умеют танцевать! А те, что умеют, не всегда симпатичные. С такими нехитрыми мыслями она уселась на стул у окна, предоставив возможность обоим мужчинам полюбоваться умопомрачительно прекрасным цветом ее лица.

Констебль Уитком не остался равнодушен. Он уставился на нее сначала с недоверием, потом с восторгом. Если у суперинтенданта Дрейка и были такие же впечатления, он их успешно скрывал и задавал свои вопросы с безразличием фокусника, вынимающего кролика из шляпы.